Вы когда-нибудь задумывались, почему после смерти тело человека становится тяжелее, чем было при жизни? Конечно, нет. Да и мало кому вообще придет в голову рассуждать об этом. Если вы, конечно, не совершили убийство и не тащите на своем плече стовосьмидесятифунтового мужика. С каждой полумилей, с тех пор как перестал дышать, труп становился все тяжелее. То ли потому, что кровь больше не циркулировала и центр тяжести сместился, то ли из-за начавшегося трупного окоченения, то ли потому, что тот, кто его нес, окончательно выбился из сил.
Шуршание пожухлой листвы и тяжелое дыхание разрезали тишину ночного парка. Ни крика птиц, ни ветра. Погода выдалась удачной. Дождь или ветер могли бы заставить убийцу спешить, а спешить он не собирался. Вовсе не потому, что он наслаждался моментом, а потому, что не хотел оставить следов. В любом деле спешка – старшая сестра ошибки. А ошибок в его жизни было достаточно. Вполне возможно, одну из них он совершал прямо сейчас.
По мере удаления от шоссе растительность становилась гуще, а свет от фонарей все меньше проникал сквозь поредевшую листву деревьев и кустарников. В эту пору Портленд был особенно красив и фотогеничен. Форест-Парк притягивал туристов со всей страны обилием пеших и велосипедных троп, непревзойденной красотой местной флоры и, конечно, зоопарком. Прятать труп рядом с зоопарком было бы верхом безумия. Он бы ни в коем случае не хотел, чтобы дети увидели задуманное им. Он хоть и был убийцей, что позволяло сделать выводы о нем, как о плохом человеке, но в нем было достаточно хорошего, чтобы его продолжала беспокоить сохранность детской психики. Он представил заголовок со своим именем: «Убил человека и травмировал психику тридцати школьников, отправившихся на экскурсию в зоопарк».
«Только этого не хватало», – подумал он и перекинул тело на другое плечо.
Впрочем, беспокоился он напрасно: Форест-Парк был достаточно большим, чтобы убийцы могли прятать тела вдали от детских глаз. До того как принести сюда тело, он несколько раз гулял по парку и объезжал его на велосипеде, выбирая наилучшее место.
И нашел такое. Присмотренную им поляну рядом с большим красным кленом со всех сторон окружали велосипедные дорожки. Но ни с одной из них дерево не было видно полностью. Вид на него открывался только тем, кто случайно сходил с маршрута по нужде, или тем, кто знал об этом месте и целенаправленно ехал к нему. Ну или тому, кто искал место для избавления от трупа, который непременно должны обнаружить, но не слишком быстро.
Мужчина остановился, сбросил бездыханное тело в кучу сухой листвы и облегченно вздохнул. Он расстегнул дождевик, вынул из нагрудного кармана платок, промокнул лоб и спрятал обратно. Физическая форма убийцы едва ли позволяла поднимать такие тяжести, но ему помог адреналин в крови.
Мужчина снял со спины рюкзак, достал из него пленку и расстелил на земле. На пленку он выложил нож, веревку, топор, садовую лопатку, мешочек с травами, рулон мусорных пакетов, ритуальную чашу и книгу заклинаний. В рюкзаке оставил лишь свечи из черного воска, которые потребуются только в конце ритуала.
Мужчина пробежал глазами по инвентарю и удовлетворенно хмыкнул. Он ничего не забыл. Нужно было только набраться смелости и сделать то, что собирался. До рассвета оставалось по меньшей мере около трех часов, а значит, случайных свидетелей он должен успеть избежать, но медлить не стоило. Ему вовсе не хотелось избавляться еще и от них. Это не только было хлопотно, но еще и испортило бы всю сцену преступления.
Он взял топор, взвесил его в руке и подошел к телу. Хорошо, что ему хватило здравомыслия почитать накануне, как отсечь голову. Теперь оставалось убедиться, что теория не расходится с практикой.
