Ростопчин стоял возле окна своего нового кабинета и смотрел, как
по стеклу стекают струйки дождя. Прошла уже неделя, как он вернулся
в столицу, получил звание генерал-лейтенанта и приступил к работе в
военном департаменте. Кто хлопотал о его возвращении ко двору,
Федора Васильевича не интересовало, поскольку он понимал, что
сделано это было не по велению сердца, а за приличную мзду.
Взяточников и казнокрадов он ненавидел, а лицемеров презирал. Он
хорошо помнил, как при живой еще императрице, лежавшей в соседней
комнате на смертном одре, пресмыкались и лебезили перед будущим
императором те, кто еще недавно откровенно третировал его. От этих
невеселых мыслей Ростопчина отвлек осторожный стук в дверь.
- Ваше превосходительство, к вам помощник смотрителя Эрмитажа
(1), господин Зарубин. – Доложил, стоявший в дверях по стойке
смирно адъютант.
- Пусть войдет. – Ростопчин развернулся и направился навстречу
гостю.
Николай Павлович Зарубин был его старым приятелем, еще по службе
в Преображенском полку. В войне со Швецией он был ранен в ногу и
после излечения его перевели на службу в Кригс-комиссариат (2).
После смерти императрицы Зарубин попал под сокращение, а деваться
ему было некуда. Родители давно умерли, а имение (старый
полуразвалившийся дом с небольшим участком земли) продали за долги.
Только связи Ростопчина позволили ему остаться в Петербурге в
должности одного из помощников смотрителя Эрмитажа, а если точнее,
то просто кладовщика.
- Здравствуй Николай! - Ростопчин крепко пожал протянутую другом
руку. – Проходи, садись. Чай или кофе?
- Нет, Федор, ничего не хочу. – Зарубин прихрамывая, подошел к
креслу и тяжело вздыхая, уселся. - Тут такие дела, что не только
аппетит потеряешь, но и голову.
- Ты меня пугаешь, Николай! – Ростопчин вернулся на свое место.
– Украли картины?
- Можно сказать и так. Ты в курсе, что император купил в
Амстердаме коллекцию картин для строящегося Михайловского
замка?
- Что-то слышал, но особо не вникал, поскольку меня это не
касается.
- В июне посланник Колычёв (3) сообщил, что на продажу
выставлена коллекция из восьмидесяти картин «малых голландцев»(4).
Стоимость коллекции тридцать тысяч золотых дукатов (5).
- Какие-то астрономические суммы?
- А что ты хотел? Этим картинам сто пятьдесят лет, а то и
больше. Если покупать в розницу, то обойдется еще дороже. Император
решил приобрести коллекцию и отправил в Амстердам знатока живописи
Корсакова. Тот осмотрел коллекцию и дал заключение, что картины
подлинные. Их оплатили и доставили в Петербург.
- Ну, слава богу, я уж подумал, что опять затонули, как
предыдущая коллекция Екатерины.
В 1771 году возле берегов Финляндии в шторм затонула
двухмачтовая шхуна «Фрау Мария», перевозившая закупленные
императрицей картины голландских художников XVII века. Тогда на дно
Финского залива ушли около тридцати бесценных полотен Хендрика ван
Балена (6), Яна ван Гойена (7), Адриана ван де Велде (8), и Герарда
Доу (9).
- Погоди радоваться. Картины маленького формата, написаны на
дубовых досках, поэтому все разместилось в двух больших деревянных
ящиках. Сразу после разгрузки ящики доставили к нам в Эрмитаж.
Корсаков мельком заглянул ко мне, распорядился заняться измерениями
картин для изготовления рам и уехал. Вот я сегодня с утра пораньше
открыл ящики, а там оказалось совсем не то, что покупали!
- Опять «мазня», вроде той, что Екатерине прислали из
Италии?
В 1779 году один из итальянских корреспондентов Екатерины II
сообщил ей, что имеется прекрасная возможность приобрести по
сходной цене превосходные картины Рафаэля (10), Леонардо да Винчи
(11), Корреджо (12) и других великих мастеров. Не проверив
информацию, императрица приказала купить картины и привести их в
Петербург. Такая доверчивость дорого обошлась российскому бюджету,
поскольку вместо картин прислали даже не искусные подделки, а
откровенную мазню.
