Голубое-голубое небо, белые облака, золотое солнце, лёгкий ветерок. Иван лежал на траве, заложив руки за голову, и задумчиво смотрел в небо. Он засмотрелся на эту красоту, наслаждаясь ясной летней погодой.
Недалеко на лужайке вовсю шло веселье: доносились радостные и восторженные голоса. Именно оттуда он сбежал, чтобы побыть наедине с собой. Он улетел далеко-далеко отсюда и летал в своих облаках – облаках своих мыслей.
– Иван, вот ты где! – радостно сказала Василиса, приближаясь к нему. – Тебя все ищут, а ты тут разлёгся, чего так?
– Устал немного. Хочу отлежаться, в себя прийти, – ответил он, продолжая смотреть ввысь. – Смотри, какое небо голубое.
– Так оно всегда голубое в ясную погоду, – улыбаясь, заметила Василиса.
– Нет… Сегодня как-то особенно голубое, – задумчиво сказал Иван. – Я никак насмотреться не могу.
– С чего такое романтическое настроение… или тебе приглянулась одна из приезжих красавиц, а? – с явной иронией спросила Василиса.
Она присела на траву и, улыбаясь, смотрела на Ивана. А он по-прежнему смотрел в небо.
– Вот, приглянулась мне одна непонятливая – даже не знаю, что мне с ней делать.
– И чего же она не понимает?
– Не понимает, какое небо голубое, – шутливо ответил он.
Василиса легла рядом и тоже устремила свой взгляд ввысь.
– Действительно, небо очень красивое, – согласилась она. – Иван, ты сегодня уж слишком задумчивый – больше обычного. Случилось что-то?
– Нет. Ничего не случилось. Просто думаю: вот так всегда будет… или нет?
– Ты что-то предчувствуешь? – изменив голос, спросила Василиса и посмотрела на него привычным проницательным взглядом.
– Не знаю… Может, просто устал, умаялся. Вон попробуй одолеть приезжих молодцев: их бегать – не перебегать.
– Ну, ты же всех одолел: и перебегал, и перепрыгал – одолел, и исчез. Кстати, это они меня за тобой прислали, так что пошли к ним, назад, а то как-то неудобно получается. Они приезжают к нам редко – раз в год, и всего на пару дней, а нас там нет. Давай, вставай – пойдём к гостям. Я им пообещала тебя привести. А так получается, что я тоже сбежала.
– Да… сейчас…
– А потом я тебе покажу своё новое платье: сегодня на ярмарке купила – красота ненаглядная.
– Для меня ты – красота ненаглядная, – сказал Иван так нежно, как не мог сказать никакой другой девушке.
Он взял руку Василисы и слегка поглаживал её.
– Ну что, мы идём?
– Да, сейчас пойдём… соберусь с мыслями.
Василиса легла на бок, правую руку подставила себе под голову, а левой – гладила руку Ивана у него на груди.
– Ты куда-то улетел отсюда, ты где-то там, а не здесь… А вообще, ты прав: вот бы сейчас улететь далеко-далеко, где нас никто не увидит, не побеспокоит, – мечтая, сказала Василиса, поддавшись настроениям Ивана.
– А здесь нас все видят: и наши, и гости… и даже вон те чёрные орлы, – задумчиво произнёс он, разглядывая трёх птиц, парящих высоко в небе.
Неподалёку на дереве сидел чёрный ворон и незаметно следил за их разговором.
– Ладно, пойдём к гостям: заждались нас уже, – вздохнув, сказал Иван и стал подниматься.
Ворон тут же взлетел с ветки и улетел прочь.
– Иван! Ты видел ворона? Многие говорят, где появляется одинокий чёрный ворон, там быть беде! – встревоженно сказала Василиса.
– Ты что, слухам веришь, что ли? Ну чёрный ворон, ну одинокий – пусть летает себе на здоровье. Пойдём!
Иван взял Василису за руку, и они пошли на лужайку. Их селение, под красочным названием: «Цветочное», располагалось у самой реки, и с трёх сторон было окружено широкими лугами, усыпанными цветами невероятной красоты. А за скатертью лугов, в дали, начинался лес.
На лужайке, перед селением, стояло несчётное количество столов, все они ломились от яств. Неподалёку юноши состязались в ловкости и акробатике, лихачестве исполнения народных танцев, в силовых упражнениях, и сражались в поединках. Девицы пели, водили хоровод и танцевали.
