Алек шел в любимое кафе. Но вовсе не испытывал радости. И не потому, что, как всегда, опаздывал на встречу. В этот раз он опаздывал специально и хотел опоздать как можно сильнее. Тогда на назначенное рандеву останется меньше времени.
Поморщившись, он обстоятельно обошел очередную лужу. Тяжко и осуждающе вздохнул, глядя на прогорклые серые останки когда-то белого и пушистого снега и на кучи мусора, которые больше ничего не скрывало. Алек вспомнил очередной казус мышления его дорогой подруги. Елена пару недель назад заявила, что апрель – самый лучший месяц на свете. Сходит мерзостная мартовская слякоть, и город предстает пред восхищенными взглядами своих жителей обновленным и чистеньким. И где?
Он обошел еще одну мутную лужу, в которой плавали невнятные останки льда и окурки. Чистенький? Как же! Загаженный донельзя, промозглый, мерзкий. Вот вам и лучший месяц на свете. Да и холодно еще. Будто март и не кончался. А ведь уже десятое число.
Наконец он свернул под хорошо знакомую арку, прошел лабиринт офисных пристроек, за которыми пряталось кафе, поднялся по выщербленным ступенькам и толкнул дверь. Внутри, как и всегда, царил приятный уютный полумрак. Столики покрывали клетчатые скатерти в цветах неопознанного шотландского клана. На потолке мерцали нарисованные звезды, а по стенам пестрели многочисленные миниатюры в сюрреалистическом стиле. Играла музыка, ненавязчиво и мелодично. Смутно знакомые рок-баллады восьмидесятых. Влад ждал коллегу и приятеля за их с Еленой любимым столиком.
Проходя по залу, Алек опять поморщился. Вот про дорогую подругу лучше было сейчас не вспоминать. Именно из-за нее эта встреча и не казалась Алеку хоть немного привлекательной. Влад назначил это тайное рандеву, чтобы поговорить о Елене. И Алек пришел сюда втайне от нее. Есть в этом обстоятельстве нечто неприятное и неправильное. Обычно у них с подругой не было секретов друг от друга. В конце концов, они не только лучшие друзья, а еще и совладельцы «Бюро магических услуг». И пока он тут будет постигать тайны Влада, который в том же «Бюро» числится экзорцистом, Елена разгребает очередной завал в конторе. Очень мило.
– Ну, – обреченно спросил он, усаживаясь за стол, – что у тебя?
– Утро добрым не бывает, – съязвил в ответ Влад. – Привет.
– Ага, и тебе. – Алек знаком попросил у официантки кофе, невежливо ткнув пальцем в край чашки своего визави. – Мы можем опоздать на работу. Выкладывай свой тайный разговор.
– Не опоздаем, – пообещал экзорцист. – А что до разговора… – Он замялся, но потом, будто собравшись с духом, высказался: – Я хочу быть оригинальным.
– И тебе это удается, – усмехнулся в ответ Алек вполне искренне.
– Это ты опять об обстоятельствах нашего знакомства?[1]
– Нет. – Алеку ситуация начала казаться идиотской. – Я о твоем высказывании.
По лицу Влада нетрудно было догадаться, что он не понял собеседника. И как объяснить парню, что желание быть оригинальным уже необычно?
– Ладно, – смирился Алек. – Зачем позвал?
– Для нее. – Влад пожал плечами, будто это очевидный ответ.
– Для Елены? – на всякий случай уточнил Алек. – А! Ну да. А зачем?
– Ты уже спрашивал, – заметил приятель.
– Я помню. – Да, ситуация и правда была идиотской. – Но ты не ответил.
– Она мне нравится, – как для умственно отсталого принялся объяснять Влад с легким сарказмом. – Я ей, кажется, тоже…
– Ты привлекателен, она чертовски привлекательна, – перебил его Алек, цитируя известное советское кино. – Чего же время терять? Это все понятно. Но вот твоя вожделенная оригинальность сюда как-то не вписывается. Или я, может быть, чего-то не понимаю? Вообще в чем эта оригинальность должна выражаться?
