© Виктор Балдоржиев, 2025
ISBN 978-5-0068-2063-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Позовёт меня вновь Улан-Батор,
С Южной Гоби повеют ветра,
Там вращается плавно локатор,
Там из лавы застывшей гора…
Стойки ЗАСа работают ровно,
Пеленгуют ребята эфир,
Полпланеты – враги поголовно,
А Россия за дружбу и мир…
И напевны пески Ханхонгора,
Полумесяц – кровавый клинок,
На экране горит монитора —
Алашань или древний Восток.
Открывают туманы барханы,
И опять не могу я уснуть:
Всё идут и идут караваны,
Не кончается шёлковый путь.
Вижу, скачут тумэты и хори,
Слышу топот тяжёлых копыт,
А пейзаж – марсианское море,
Золотея под солнцем, горит…
Снятся белые дали Ордоса,
И плывёт в миражах Алашань,
Там идёт грациозна, раскоса,
Моя женщина – смуглая лань.
Проявляется в знойном эфире,
Вся история древней земли…
Почему же враги нам полмира,
Что мы ищем от дома вдали?
Не сместился с годами экватор,
С Южной Гоби всё те же ветра,
И зовёт, и зовёт Улан-Батор,
Не давая уснуть до утра…
Воспарив от Большого Хингана,
Где тайга серебрится в снегу,
Вижу древнее темя кургана,
Слышу звучное слово Мэнгу,
Что звенит и звучит над Аргунью,
И не гаснет на сильном ветру,
И зовёт, призывает колдунью
В Цасучейском сожжённом бору.
Открываю от края до края
Я забытые наши миры,
Степь шумит под мной золотая,
От горы и опять до горы…
Будто звали меня, ожидали
Величавые сосны Осы,
Балаганско-нукутские дали
Где жемчужные капли росы,
И дымок эвенкийского чума,
Тайлаганы, ночные костры,
Кутулик и Аларская дума,
Берега золотой Ангары…
Лебединая песнь над Унгою,
Где восходит Гэсэр на Хашхай,
Миражи над лесами, водою —
Обуса и гора Удагтай.
Слышу ёхор в Кахе и Онгое,
Где черёмуха буйно цветёт.
Город гуннов – монгольская Троя,
Там сяньбийка протяжно поёт.
Вижу тюркские письма Орхона,
Котловину Цайдама в цветах.
Курыкан на утёсах Ольхона,
Кукунорских хошутов в степях.
И парю, я свой мир открывая,
От гобийских песков до Аги,
От маньчжурских степей до Алтая,
От пустынь до байкальской тайги.
Будто всех возвращаю из плена.
Всё я помнил тоскою томим:
И луну на волнах Керулена,
И звезду над Ононом моим…
* * *
Мне говорят: «Зайди в дацан Гандан».
И видится мне флейта из кости
Красавицы, каких уж не найти.
«Служил в СА? Взойди же на Зайсан!»
Какой Зайсан, когда такой туман
Историю Монголии накрыл,
Завис над Улан-Батором, поплыл,
Как будто бы затихший ураган,
Как буря, что над Азией прошла,
Вернулась демократией, углём,
Накрыла город смогом и ворьём,
Начать по новой всё же не смогла…
Какой Гандан, какой ещё Зайсан?
Мне это место видится другим,
Каким он был. Он был таким!
И вижу через мглу или туман:
Решеньем всех проблем или причин,
На берега реки с названьем Туул,
Где хана охраняет караул,
Везёт соболью шубу Темучин.
* * *
Вращается истории локатор,
И неподвижен в камне Сухэ-Батор.
И, молча, Чингисхан на всех взирает,
И ничего уже не понимает…
Вот скачет кавалерия Яматы,
Но это же баргуты и буряты.
Где узумчины, халхи и мангуты,
Опять средь них буряты и баргуты.
Какие здесь границы или фланги,
Повсюду хамниганы, дариганги…
Излучины и блики Халхин-Гола,
И песни бесконечные монгола.
* * *
Копаются на шахтах и на свалках,
Шахтёры поневоле и бомжи…
Монголия погрязла в перепалках,
Хватаясь за берданки и ножи.
Пылает степь налево и направо,
Огонь сжигает юрты и мечты…
Великий Нямсурен из Эрээнцава,
Не устаёт от жизни, красоты.
Ведь ничего здесь просто не бывает,
Становится ступенью каждый миг…
И миллиард деревьев вырастает.
И продолжает верить всем Зориг.
* * *
И юрты, и дома Баян-Тумэна
Давно подвинул город Чойболсан.
Там некогда в степи, у Керулена,
Беседовал с Джамухой Чингисхан.
Бежит Онон с далёкого Хэнтэя,
Бежит с Хэнтэя также и Улза,
Закат за Эрээнцавом пламенея,
Напомнит о татарах. И гроза
