Вода – источник силы, мать всего живого, хранительница спокойствия и мудрости баюкала уставшее тело, лаская солеными волнами. Раскинувшись звездой, я позволила течению нести меня. Полностью растворилась в силе – бесконечном необузданном потоке. Как можно обуздать океан? Смерч? Пламя, сжирающее все на своем пути? Можно только позволить вести себя, стать проводником…
Облака над головой непривычно странные. Тяжелые, словно переполнены до отказа, но не могут излиться. Улыбнувшись, я подняла руку им навстречу, но на меня обрушились потоки крови. Скользкие щупальца обвили мое тело и, дернув, потянули в ледяные глубины соленых вод. Я даже не успела закричать, захлебываясь в океане, окрасившемся в красный цвет.
«Умывшись кровью высшего и кровью зверя, захлебнешься собственной», – стояли в ушах слова провидицы. Первая кровь – архангела, вторая – оборотня. Смерть, возможно, не самое страшное наказание сейчас, когда я узнала, что Андализ – моей жизни, моей крови, моего цветочка больше нет…
– Как ты? – раздался тихий голос. Кровать прогнулась, принимая на себя вес тела.
Тьма. Боль. Бессилие. Страх. Апатия. Я не знаю, как я. Меня больше нет.
– Посмотри на меня, Элизабет.
Элизабет. Это имя я дала своей кукле. Отец, любивший меня больше сестер, из обычной деревянной чурки выстрогал игрушку, с которой я никогда не расставалась и которую подарила своей дочери. Дочери, которую отняли у меня почти сразу после рождения и спрятали. Дочери, которую я искала три долгих года, ничего не зная о ней. Дочери, которой больше нет…
– Я хочу умереть, – тихо прошептала я, даже не зажмуривая глаза от слепящего света.
Белый, невыносимо яркий белый свет вокруг. Белые стены, занавески, потолок. Лишь за окном золото солнечных лучей плавит зелень и цветы. Сколько прошло времени с того момента, как я узнала? Целая вечность.
– Приступайте, – обреченно произнес он.
Девушки в белых шифоновых платьях, трепещущих при дуновении ветерка, доносившегося из окна, обступили меня и, взявшись за руки, распевали заклинания, слов которых я не разбирала. Сон накатывал волнами. Я то возвращалась в детство, то приходила в себя, то вспоминала отрывки недавнего прошлого. Сознание на грани небытия, не здесь и не там, а потом пустота. Абсолютная пустота. Ничто. И боль исчезла. Не растворилась, а исчезла, словно ее никогда не было. Словно исчезло само ее основание. Словно моя дочь вновь жива…
Когда я открыла глаза, в белоснежной комнате находился только архангел, который дремал в кресле возле моей кровати. За окном по-прежнему палило жаркое и непривычно яркое солнце, лучи которого, отражаясь от белых стен, слепили. Сладко потянувшись, я села в кровати, но прежде, чем порадоваться тому факту, что, наконец-то выспалась, вспомнила недавнее происшествие. Кажется, я едва не разгромила императорский дворец! Батюшки святы! И где я сейчас? Наверное, в аду или в тюрьме, только там могут испытывать настолько изощренные пытки для глаз.
Поскольку ответы имелись только у Кристиана, а он бессовестным образом спал, я запустила в него белоснежной подушкой. Точнее, попробовала запустить – предательский предмет свалился на полпути. Лебединый пух… Тогда попробовала применить силу и сдуть мужчину с насиженного места, но и тут провал. Силы не было. Я даже не ощущала ее, хотя Филя неплохо научил это делать. Ощущать, конечно, не применять, но это основа. И во мне сейчас не было ни капли силы. Стихия не подчинялась, словно мы с ней чужие. Неужели эти девицы забрали ее?
