Как прекрасен мир искусства, когда ты являешься его частью. Выполняя один за другим пируэты, запыхалась до износа, но продолжаю выжимать все свои силы, на которые способны мой дух и тело.
– Прекрасно, – слышу издали голос любимого. Останавливаюсь, и, улыбаясь, бегу к нему навстречу. Леонид обнимает меня и тут же завладевает губами в глубоком поцелуе. Словно мы не виделись часом ранее. Мой муж не останавливается, и я не хочу, но дыхание сбивается, и я вынуждена первой разорвать нашу связь. Осторожно касаюсь его сладких и полных губ, ради которых готова на все, лишь бы наслаждаться чувственным моментом бесконечно.
– Прости, – извиняюсь за прерванный контакт, но Леонид лишь кривит губы в улыбке и поглядывает искоса на меня, выискивает во мне потаенные места, которые до сих пор не изучил. Отмахиваюсь от него шутя: – Не смотри на меня так, Лёнь, – затем отхожу от него и вновь приступаю к выполнению своего элемента.
– Я не могу на тебя не смотреть, пушинка, – говорит серьезно, но с некоторым подтекстом. Сложил руки на груди, тем самым показывая свою мощь фигуры. Обтянутые рукавом рубашки бицепсы, напряглись, стоило мне закружить в пируэте. Напряжение искрит в нём, и я снова останавливаюсь, хмурюсь, затем подхожу ближе.
– В чем дело? – у самой засосало под ложечкой от неприятного предчувствия.
– Я снова уезжаю в командировку на несколько дней, – начинает говорить Лёня, прикасаясь ладонями к моим плечам, растирает уставшие мышцы теплом своих рук, затем вовсе обнимает и целует в макушку.
– Через два дня у меня выступление, – вырываюсь из объятий, внутри всполохнул огонек злости из-за бесконечных рабочих командировок мужа, меня начинает трясти на бессознательном уровне. Я жестикулирую руками, таким образом стараюсь прийти в норму и подобрать слова, чтобы не обидеть своего мужчину. – Лёнь, оно важно для меня, – голос надрывается, потому что слёзы вот-вот грозятся вырваться на свободу. Островский тут же обнимает меня, притянув к себе, как всегда, зная, что я не стану сопротивляться.
– Знаю, – говорит очень тихо, глядя в глаза. – Я буду рядом с тобой.
Эта фраза меня успокаивает, и я утопаю в его крепких руках, наслаждаясь теплом тела родного мужчины, ставшим для меня смыслом жизни.
Спустя пару часов упорных тренировок в своей студии, которую Леня оборудовал в нашем доме на мансардном этаже, спускаюсь вниз по лестнице, аккуратно передвигаю ногами, потому что пальцы на них занемели от сильного напряжения, танцуя на пуантах (балетная обувь с жестким носком). Муж в своем кабинете, вновь рассматривает дела пациентов. Украдкой заглядываю в щель не до конца закрытой двери, боясь быть пойманной, в это время муж разговаривает по телефону, бурно обсуждая на повышенных тонах какой-то вопрос.
– Нет! – практически прогремел его голос на весь кабинет, и скорее всего ответчик замолчал, потому что Леонид продолжил говорить уже немного спокойнее. – Я сказал, что это не обсуждается. Диана, – он произносит имя девушки, совсем без эмоционально, но я напряглась, так как раньше не слышала подобного имени в доме. – Прекрати, – продолжает говорить в трубку, но просматривает свои бумаги, абсолютно не заинтересованный ответом абонента. – Все, я отключаюсь. И не смей мне звонить на личный, – вновь напрягается, и глядит в окно, которое выходит на наш сад, задумчивый взгляд мужа говорит об усталости и нежелании продолжать разговор, но и прервать он его не может. Мое сердце сжимается в груди, ведь до добра ни одно подслушивание не доводит. Совесть гложет изнутри, поэтому, еще раз взглянув на Леонида, я тихонько отступаю назад, но стоило сделать единственный шаг, и я падаю на пол, приземляясь на попу с довольно звонким грохотом. Ногу свело, потому не сумела справиться с координацией. Звук моего падения привлек мужа, он мгновенно оказался возле дверей.
