Вы думаете, ваш понедельник – ад? Познакомьтесь с Олегом Планктоновым. Его вселенная уютно вращалась вокруг трех китов: прохладной темноты серверной, теплого мерцания монитора и священного ритуала поглощения пиццы под аккомпанемент онлайн-баталий. Физическая активность? Слово, вызывающее у Олега экзистенциальный ужас и легкую тошноту. Спортзал? Геенна огненная с абонементом.
Но хрупкая экосистема его лени рухнула в один миг. Невинный (или коварный?) подарок коллеги – блестящий, модный фитнес-браслет “SpartanX Fit Master 3000” – оказался не просто гаджетом. Он оказался Троянским конем, начиненным… древним спартанцем.
Да, в недрах изящного пластика поселился неупокоенный дух Леонидаса – не того, что из фильмов, а, кажется, еще более пафосного и одержимого идеей физического совершенства. И этот громогласный призрак с манией величия и полным непониманием реалий XXI века отдает приказы, слышные только Олегу. Приказы, которые невозможно игнорировать.
Теперь жизнь Олега – это гротескный марафон на выживание. Отжимания во время критически важных совещаний под испепеляющим взглядом начальника. Спринтерские забеги до кулера, сопровождаемые боевыми кличами, от которых шарахаются коллеги. Метание клавиатуры (почти как диска) в порыве спартанского гнева. Война не на жизнь, а на смерть с «персидскими лазутчиками» – пушистыми котами соседки.
Мир вокруг считает Олега безобидным (или не очень) психом. Коллеги ставят на то, когда его окончательно уволят. Единственная симпатичная девушка в офисе смотрит с пугающей смесью жалости и недоумения. А сам Олег отчаянно пытается понять: как взломать древнее проклятие? Можно ли договориться с призраком, чей словарный запас состоит из слов «воин», «слабак» и «упал-отжался»? Или ему суждено превратиться в самого рельефного и самого несчастного сисадмина в мире, потеряв остатки рассудка, работы и самоуважения?
«Проклятие фитнес-браслета» – это взрывоопасный коктейль из беспощадного офисного юмора, абсурдного городского фэнтези и едкой сатиры на культ ЗОЖ и зависимость от гаджетов. История маленького человека, столкнувшегося с очень большой (и очень древней) проблемой. Готовы ли вы узнать, можно ли найти путь к себе через боль, унижение и… приседания у принтера? Эта книга заставит вас смеяться до слез. Или до икоты. Или до желания немедленно снять свой фитнес-трекер. На всякий случай.
Генадий Алексеевич Ени
Глава 1: Дар Данайцев, или Не Все Йогурты Одинаково Полезны
Понедельник не начинался. Он обрушивался. Тяжелым, затхлым одеялом серого небытия, сотканного из остатков сна, пыли и сожалений о невыпитом вчера пиве. Олег Планктонов, адепт горизонтального положения и магистр прокрастинации, застонал, вжимаясь глубже в продавленные недра дивана – его персонального ковчега в океане бессмысленной суеты. Ткань обивки, дешевая синтетика, хранила фантомные запахи мимолетных ужинов и долгих часов, проведенных в виртуальных мирах, где он был кем-то значительным. Здесь же, в тусклой реальности однокомнатной берлоги на окраине города, единственным его достижением было виртуозное избегание любых усилий.
Будильник – жалкий писк из восьмибитного прошлого – отыграл свое и смолк, оставив после себя звенящую тишину, наполненную лишь гудением старого холодильника «Саратов», верного соратника в борьбе за энтропию. Мир за окном представлял собой акварельный набросок отчаяния: мокрый асфальт, голые ветки деревьев, панельные многоэтажки цвета выцветших надежд. Олег поморщился. Где-то там, за этим унылым пейзажем, его ждал офис ООО «Вектор Роста» – место, где мечты приходили умирать под монотонный гул серверов и щелканье дешевых клавиатур.
Он потянулся к ноутбуку – мерцающему окну в иную реальность. Холодный свет экрана выхватил из полумрака привычный хаос: стопки книг по Python, служащие постаментом для монитора, сиротливую башню пустого системного блока с торчащими проводами-внутренностями, и священный артефакт – вчерашнюю коробку из-под пиццы «Четыре сыра». Воздух был плотным, слоистым: терпкая нотка машинного масла, сладковатый призрак остывшей пепперони и фундаментальный, вечный запах пыли – тихой, серой субстанции, которую Олег почти считал элементом декора.