Ilkka Auer and Antti J. Jokinen
Nicholas North: Kalmattaren Kirous
First published in 2013 by Otava Publishing Company Ltd.
Печатается с разрешения издательства Otava Publishing Company Ltd. и агентства Otava Group Agency
© Ilkka Auer and Antti J. Jokinen
© Е. Богданов, перевод на русский язык
© ООО «Издательство АСТ»
Меня зовут Николас. Мне всего десять лет от роду, и росту во мне поменьше, чем в любом другом воине. Мои глаза голубые, словно северный ледник. Говорят, что у меня ласковый взгляд, но в нем – решимость.
Из губы сочится кровь – совсем немного, но достаточно, чтобы ощутить вкус железа. Я лежу в зловонном каменном мешке, холодный камень обжигает кожу рук, привязанных ремнями к стене.
Я не сплю, но держу глаза закрытыми, потому что у меня на голове грубый мешок, туго затянутый на шее. Но даже если бы я открыл глаза, то увидел бы только тонкую полоску света, тянущуюся ко мне от появившейся криксы – существа, напоминающего одновременно ядовитую ночную бабочку и эльфа. Обычно крикса защищает сон добрых людей, но не сейчас и не мой.
Здесь слышно, как снаружи бушует пламя и доносятся гневные голоса захвативших деревню и жаждущих моего сожжения. Неужели вся деревня будет уничтожена из-за меня, ведь это так глупо! Как бы ни гудели языки пламени у меня в ушах, я слышу, как Вяйнямейнен говорит с моим отцом и как плачет мать. Вяйнямейнен взбешен слезами матери и впервые говорит о моей смерти так, что мне становится слышно. Возможно, он думает, что мои силы иссякли и я сплю? Беспощадно и сурово, как камнепад, грохочет голос старого шамана и воина, рассказывающего ужасную правду. Я должен оставить своих родителей, чтобы спасти им жизнь. Мне это наказание кажется слишком жестоким, и я не понимаю, за что оно.
Мать безутешно рыдает, но отец умолк. За стенами моей тюрьмы с треском вздымаются языки пламени, и сталь ударяется о сталь. Люди кричат, а в голове у меня отдаются слова Вяйнямейнена:
– У мальчика два сердца, он еще станет легендой, а имя его запишут на небе рядом с Полярной звездой. Придут иные народы, и каждый будет знать его! Но так будет, только если его родители соберут всю свою силу воли и сделают, как я приказываю.
Я не кажусь себе каким-то особенным: два сердца?! Да у нас в деревне есть двуглавые старики, а по тундре бегают волки с человеческими телами! Что такого особенного в двух сердцах? Я-то знаю, что я всего лишь мальчишка, который еще никого и никогда не боялся!
Не поверю, что Вяйнямейнен – этот мудрый шаман и великий воин – прав, даже если он уверяет, будто в заклинаниях узрел знак, что грядут другие времена. Он утверждает, будто все чудища и силы зла Похьелы собрались на шабаш, он говорит, что именно сейчас они стягивают воедино всю свою мощь, таинства и чудовищ, чтобы погубить меня. Николаса.
Зимняя ночь сдавила север, подобно сковавшим море льдам. Мороз трещал так, что разламывал деревья и скалы, а ледяной кулак вьюги трепал торчащий из снега ерник, очень похожий на застывшие ладони гигантских скелетов, выступающих из земли.
Возчик, завернутый в замаранную кровью и сажей волчью шкуру, то и дело поглядывал назад, заставляя заиндевелых собак звонкими ударами кнута бежать все быстрее – бежать подальше от деревни, дремлющей посреди укрытого снегом леса. Снег закручивался в вихри позади саней, ветер разрывал его облако в клочья, глухо стуча обледенелыми шкурами, под которыми сидели путники.
Спускаясь с гряды по направлению к дальнему краю равнины, собаки побежали так быстро, что полозья саней высекали искры изо льда. Наконец они выкатились на лед, похожий на отполированную до блеска игральную доску древних великанов.
И хотя окрик возчика растворился в грохочущем ветре, собаки, словно почуяв его, замедлили бег. Но прежде чем они полностью остановились, мужчина, управлявший упряжкой, чуть прихрамывая, соскочил с полозьев и трясущимися от холода руками начал дергать застывшие узлы и ослаблять веревки. Его руки и лицо были в засохшей крови.
