Шарлотта негодовала. От возмущения ее курносое лицо стало пунцовым, руки взмокли, а речь – как ни старалась она говорить спокойным голосом – становилась все быстрее, выдавая волнение. Поводов для недовольства накопилось много, и сейчас Шарлотта вываливала их на своего непосредственного начальника один за другим, как обманутый покупатель на рынке возвращает гнилой товар продавцу. Словно подтверждая слова хозяйки, хохолок из мягких русых волос вздрагивал в такт звонкому голосу.
Сегодня утром, придя на работу, Шарлотта обнаружила в электронной почте поручение «направить не менее трех сотрудников вверенного ей подразделения для участия в тимбилдинге с целью развития навыков делового общения и командной работы». Список потенциальных участников требовалось подать до 15:00. Распечатав приказ, она ринулась сообщать руководителю, что ее команду уже давно разогнали, тогда как в Группу реставрации мебели за год приняли уже троих новеньких.
В спокойном состоянии начальник Реставрационных мастерских, вероятнее всего, согласился бы с Шарлоттой, так как скудость финансирования касалась всех сотрудников Галереи и претензии руководителя Группы реставрации живописи были более чем справедливы. Но несколько минут назад он сам получил нагоняй от директора и теперь ощущал потребность выпустить пар. Директор, конечно, погорячился, но кто же спорит с директором!
Галерея считалась самым крупным художественным музеем в городе, и, несмотря на то, что собранная в залах коллекция не могла похвастаться мировыми шедеврами, о ее руководителе знали даже за пределами страны.
Начальник Реставрационных мастерских поежился, вспоминая обидные слова шефа. Стремительный карьерный рост сделал его чувствительным к малейшей критике, и сейчас, выйдя из кабинета директора, он ощущал острую потребность показать окружающим собственное превосходство. Случайно подвернувшаяся под руку Шарлотта как нельзя лучше подходила на роль зрителя: до сегодняшнего дня она безропотно проглатывала вспышки начальственного гнева. Молодая женщина отдавала должное энергии и мастерству своего руководителя и поэтому прощала его, даже если он кричал на нее, краснея и брызжа слюной.
Первое пятно на репутации начальника Реставрационных мастерских появилось год назад, когда он без боя позволил отправить на пенсию шестидесятилетнюю Надин. Говоря честно, Надин талантами не блистала, но вполне добросовестно выполняла значительную часть рутинных операций. Тем более что Группа и до сокращения едва-едва справлялась с работой, хотя ни Рембрандта, ни Веласкеса в музее не было и, увы, не предвиделось.
Еще более тяжелые времена настали, когда в декретный отпуск отправились сразу две сотрудницы и Шарлотта осталась один на один со всем объемом работы. Правильнее было бы сказать, что их осталось двое, но помощник, которого приставили к Шарлотте, – племянник директора, по прозвищу Николя, за полноценного сотрудника считаться не мог. Большую часть времени он посвящал общению со своим айфоном и умудрялся запороть даже самую простую задачу. Рычагов воздействия на него ни у Шарлотты, ни у начальника Реставрационных мастерских не имелось, а взять на место ушедших сотрудников новых людей руководство не спешило.
Столкнувшись с Шарлоттой в дверях, он заставил девушку вернуться на рабочее место и сесть на стул. Заняв выгодную позицию по другую сторону стола, шеф воспрянул духом, решив, что сейчас он всем покажет. Однако бой на своем поле придал уверенности и его противнице.
– Отправляйте на учебу реставраторов мебели. Их теперь много, пусть они там и водят хороводы вокруг стульев!
