Роланд хорошо помнил свой первый день в роли Главы Организации.
Ему только что исполнилось двадцать пять лет, и он был полон планов, хотел путешествовать. Возможно, уехать в другую Организацию на год или даже два – смотря как много времени понадобится отцу, чтобы принять его выбор и смириться с абсолютной незаинтересованностью сына в делах Совета Эдогана. Да, год или два казались вполне подходящим сроком.
Все изменилось внезапно. Роланд потерял родителей. Потерял брата. И все, во что он верил, все, о чем мечтал, о чем переживал и чему радовался, словно испарилось в воздухе. Все случилось так быстро, так неожиданно. Он был не готов. Да и кто был бы готов к такому?
Роланд помнил, как ему сообщили о том, что теперь он Глава Организации. Его не спрашивали, не предупреждали. Не было ни объяснений, ни обсуждений, ни возможности выбора. Все просто знали, что так должно быть: долг Главы переходил от отца к сыну, и ничего с этим не поделаешь. Роланд тоже это знал. Таковы были правила.
Первый день в кабинете отца прошел будто в тумане. Вообще-то, после того как ему сообщили о смерти его семьи, весь мир погрузился в густой туман. Кабинет отца… Это всегда был «кабинет отца», а не его кабинет. Роланд знал и помнил каждый предмет, но никогда не хотел быть здесь хозяином. Неужели он правда думал об этом? Боялся быть хозяином кабинета Главы? Глупости. Потому что теперь, конечно же, он был в ответственности не только за кабинет, но и за все здание.
Но к удивлению Роланда, стоило ему приступить к обязанностям Главы, как туман начал постепенно рассеиваться.
В первое время Роланд старался вообще не думать о том, что должен теперь не только управлять всей Организацией, но и заботиться о ней и обо всех Протекторах, которые в ней находятся. Эта мысль поначалу сводила его с ума и ввергала в панику. К тому же с ней неизменно с новой силой приходила боль потери и понимание неизбежности судьбы. Потом еще эти бесконечные стопки бумаг – документов, рапортов, личных дел Протекторов, которые нужно было проверять и подписывать. Орбис – совет Организации – должен был проходить по графику и под его руководством, Связные Протекторы ждали от него план на день, новые Протекторы прибывали каждую неделю. Он думал (скорее, надеялся), что со временем ему станет легче, что он привыкнет ко всему этому – к чувству долга, нескончаемым делам, ворохам бумаг на столе и к тому, что про свободное время можно забыть… Забыть навсегда.
И сегодня дела никак не заканчивались. Иногда, когда уже невыносимо хотелось спать или просто посидеть в тишине, он закрывал глаза и надеялся, что когда снова откроет их, бумажная гора на столе исчезнет волшебным образом. Или хотя бы станет меньше. Но каждый раз ему казалось, что бумаг только прибавилось.
Роланд уже не удивлялся. Он часто терялся во времени, потому что его всегда не хватало. Порой он поднимал глаза, думая об обеде или хотя бы о чашке кофе, и понимал, что время обеда давно прошло, а на улице уже темно. А бывало, даже забывал, что уже обедал.
Но в этот раз, открыв глаза, он готов был поклясться, что этой кучи неподписанных рапортов на столе не было.
Он моргнул, уставившись перед собой.
– Роланд? – прозвучал голос совсем рядом. Он поднял голову на звук голоса и увидел Ниллу Нильсон, стоящую у его стола. – Что с тобой?
Когда она успела войти? Он ведь закрыл глаза всего на секунду…
Роланд выпрямился в кресле, потерев глаза, и снова посмотрел на кипу бумаг, которую Нилла, видимо, только что положила перед ним.
