– С меня достаточно.
Тихо сказала мама, сидя за обеденным столом. Она положила столовые приборы по обе стороны тарелки и перевела взгляд с меня и моих братьев на отца.
– Мы же хотели повременить с этим, дорогая.
Его взгляд источал любовь и беспокойство одновременно.
– Скажи им. У меня нет сил больше молчать, – она опустила свой взгляд, плечи опустились.
Моя прекрасная мать, длинноволосая блондинка, без единой морщины в свои 35 лет, идеальной фигурой, которой позавидует любая модель. Улыбчивая и жизнерадостная женщина. Дочь главы греческой мафии сидела, опустив свои прекрасные небесно-голубые глаза. Она будто уменьшилась в размерах.
Я посмотрела сначала налево на своего брата-близнеца Кристофера, а затем посмотрела направо и посмотрела на другого брата-близнеца Николаса. Они были также растеряны происходящим.
Забегая наперёд. Да! Мы тройняшки, и по ужасным стечениям обстоятельств я появилась на свет самая последняя. Но это не мешает мне быть самой громкой, яркой и иметь за спиной самый большой список жалоб в мой адрес.
– Мы даём вам 3 месяца лета на ваши шалости и развлечения. Можете делать, что захотите, – начал отец, и я почувствовала, как под столом мою левую руку сжала рука Криса. Я сразу поняла, что мы с ним придумает отличный план, как достать всех людей на планете. Ник же сидел, спокойно слушая отца, он всегда в нашей команде был здравомыслящий и более спокойным. Он наша кнопка «СТОП».
– Что он сказал? – Наклонилась я к Нику и спросила шёпотом, потому что по лицу отца было похоже, будто он закончил.
– Отдельно для Трии повторяю ещё раз, – начал вновь отец, и я выпрямилась в своём стуле. – 3 месяца на ваше детство. В сентябре наша семья переезжает в Италию, вы отправляетесь учиться в закрытое учреждение для таких же семей, как наша. Услышала душа моя? – Отец посмотрел на меня, протирая рот салфеткой.
– Услышала папочка, – я улыбнулась и кивнула.
– Надо же, сегодня со второго раза! Я иду на рекорд!
Ахнул в удивлении отец и усмехнулся. Мать и братья прыснули со смеха, а я закатила глаза.
Писк.
Что это был за звук?
– Волны, сёрфинг и девчонки в бикини!
Почти запищал от восторга Крис.
– Твой пубертатный период ещё не прошёл? – Закрутил руки под грудью Ник.
– Я не против. Только представьте, море, солнце и горячие парни, бегущие по берегу.
Захотелось всё представить и, закусив губу, я закрыла глаза.
– Нет! – Оба брата в унисон рявкнули. Я же подскочила от такого тона.
– Ой, да ладно вам! – мои ладони ляпнули по бёдрам. – Вам, значит, можно девушек, когда и сколько захотите, а мне нельзя себе парня? Через месяц нам 17 лет, а я ещё даже не целовалась. – Я обиженно повторила позу Ника, закрутив руки под грудью.
– Мы парни, – ко мне подошёл Крис и обнял одной рукой. – А ещё мы твои братья, а тебя никто недостоин на этом свете. Ты у нас слишком особенная для этих упырей, – он крепче прижал меня к себе, и мои руки, как на автомате обвились вокруг крепкой талии, а голова легла ему на грудь.
– А ещё папа сказал, что оторвёт нам яйца и запихает их друг другу, если тебя с кем-нибудь застукают, – добавил Ник.
-Я, конечно, не сцыкло, но есть яйца Ника, не входит в мои планы.
Сказал Крис, и я засмеялась во весь голос, когда попыталась представить скорченное лицо своих братьев в этот момент.
– Так сказал, как будто я этого жажду, – фыркнул Ник.
– Мои сделал сам Лукас Венес.
– Придурок! Он и мой отец тоже, – рявкнул Ник.
Я взорвалась второй волной смеха, упав на колени, стала ладонью бить об пол.
– Спятила? – спросил Ник.
– Очень похоже, – ответил Крис.
Писк.
Опять этот звук.
– Где здесь наша именинница?
Растягивая, будто мурлычет кот, сказал Кит, наш с братьями друг детства.
