Когда в мире выздоравливает один богач, на одного бедняка
становится меньше. Так заведено на протяжении долгого времени,
отсчет которому многие из нас вести перестали. Смерть неугодного,
безликого человека из городских трущоб в обмен на жизнь важного,
значимого богатея из высшего класса – дело в современном обществе
такое же естественное, как говорить или ходить. В понимании элиты
мы – отбросы, ничего не стоящие, никому не нужные. Правда,
некоторые из нас для них наоборот, очень даже необходимы.
Наше общество условно разделено на три части: богатеи, бедняки,
которые работают на них за еду, и такие, как я – потенциальные
доноры. В любой момент мы можем оказаться на операционном столе,
где из нас вынут жизнь и отдадут ее человеку с толстым кошельком.
Мы вынуждены скрываться даже от собственной тени. Вся наша жизнь –
это одна большая игра в прятки. Прятки на выживание.
В самом центре Московии располагается долина богачей. Это
обнесенный высоким металлическим забором кусок элитной земли, на
котором сосредоточены все блага и удовольствия этого мира. Высотные
дома, ослепляющие блеском огней в ночи, манят к себе голодных
отчаявшихся мечтателей, но оборванцам с окраин проход туда закрыт.
Солдаты на границе тому напоминание.
Здесь нет законов и нет правил, поэтому все живут так, как
придется. В трущобах отсутствует медицина, практически нет еды,
большой разгул преступности и антисанитария. В таких условиях люди
выживают на протяжении двух сотен лет, с того момента, когда ученые
изобрели нечто наподобие лекарства от всех болезней. Лекарства,
неотъемлемым составляющим которого являемся мы. Носители гена
регенерации.
- Кристина, я не голоден, - брат отводит мою руку с миской, в
которой я сварила картофельный суп. – Поешь лучше сама.
Артем серьезно болен и с каждым днем ему становится только хуже.
У него пропал аппетит, хотя это нонсенс для вечно голодающего
населения окраин. Он почти не встает с постели, мало говорит, а по
ночам кричит от боли. Никто не знает, что в эти моменты творится в
его душе, но в моей все переворачивается от осознания того, что я
ничем не могу ему помочь.
Мы одни в этом мире, кроме Артема у меня никого нет, кроме меня
у него – тоже. Несколько лет назад у нас забрали младшего брата.
Мите было всего двенадцать, и он стал донором для спасения одного
очень богатого человека из центра. Мы не смогли его уберечь, и я до
сих пор виню себя в этом. Родителей у нас нет. Они, как и Митя,
стали жертвами порядка, созданного когда-то богатеями Московии.
Мама и папа погибли ради того, чтобы парочка властных особ смогла
обмануть смерть на десяток лет.
Когда-то ученые великой страны, ныне именуемой Московией,
сделали грандиозное открытие. Они изучили несколько сотен человек и
пришли к выводу, что в некоторых из нас есть уникальный ген
регенерации, при пересадке в тело больного способный полностью
исцелить его. Единственным минусом всей этой генной инженерии
является то, что носитель во время операции непременно погибает, но
счастливчик, заполучивший регенератор, обретает новую жизнь. С тех
пор генная инженерия процветает и неизлечимых болезней больше не
существует. Также ген помогает отсрочить старость, замедляя
возрастные процессы в организме. Многим представителям мира элиты
удается дожить до двухсот лет, правда, полностью обмануть смерть
ученым пока не удалось.
Чтобы заполучить лекарство для своих операций, богачи используют
армию. Солдаты, охраняющие покой сильнейших мира сего, делают
регулярные вылазки в бедные районы и забирают подходящих доноров.
Нередко богачи пользуются услугами черных торговцев людьми,
называемых мафией трущоб. Члены преступных объединений отлавливают
носителей гена регенерации, и поставляют их в центр, как товар, для
нужд элиты.
