Ник.
– Здорово, чувак, ты уже в Москве?
– Ага, домой еду.
– Какой домой?
– А есть предложения?
– Кидай шмот и подскакивай ко мне в бар.
– Да я не спал чёрт знает сколько. Двенадцать часов в самолете, плюсуй пересадки.
– Хватит ныть, приезжай, говорю!
– Жорин, отвали.
– Слушай, если не приедешь, я соберу всех и нагряну к тебе, раскачаем хатку.
– Ладно, – смотрю на время, – через час буду. Тачку только заберу с паркинга и чемодан дома оставлю.
– Ну всё. Жду.
– На созвоне.
Двенадцатичасовой перелёт с двумя пересадками – это настоящий ад. Не люблю летать на такие расстояния, но данный полёт стал вынужденной мерой. При других обстоятельствах я бы отделался только перелётом в Англию, но тот, к кому я должен был лететь, внезапно свалил за океан, перенося нашу встречу. Когда последний год делаешь всё возможное, чтобы заполучить этот контракт, полетишь на переговоры хоть в другую вселенную. Как итог, контракт у меня в кармане.
Надеваю наушники, вытягивая ноги. Таксист что-то говорит, но мне не до этого, я хочу вырубиться, лучше на пару суток. Отец, конечно, предлагал прислать за мной машину, но я решил, что доберусь сам. Останусь сегодня у себя на квартире, а завтра к вечеру поеду за город на семейный ужин. Мама пустит слезу и скажет, что я о них забыл со своими гонками, Тейка вынесет мозг, а ба, я уверен, скажет их не слушать.
Короче, семейная идиллия. И это не сарказм. Я люблю свою семью, она у меня замечательная, в этом плане мне, как никому другому, повезло с родственниками. Только вот фамилия, отцовская фамилия, не позволяющая мне вздохнуть в этой стране полной грудью. Для многих я золотой ребёнок, ни на что не способный сам. И это бесит. Точнее бесило, раньше.
Слухи обо мне шли впереди меня, и тут ещё нужно было постараться, чтобы стать личностью, а не тенью своих предков. Поэтому я и впахиваю как проклятый, лишь бы доказать всем, что я сам чего-то стою.
Что в учебе, что в спорте. А мама говорила, что, если я пойду в спорт, легко не будет. И не важно, какой его вид я выберу. Так и случилось. Меня везде сравнивали с отцом, пытались в чём-то уличить. Когда твой отец в прошлом чемпион мира по боям без правил, то, как ни крути, это накладывает определённый отпечаток, как и то, что у твоей семьи куча бабла.
Но это в прошлом. Последние пару лет всё круто изменилось, а после моего визита в США всё изменится окончательно.
Дома бросаю сумку у двери, переодеваюсь и, взяв ключи от тачки, еду к пацанам. Дорога и пустынные улицы располагают, чтобы втопить по газам, что я и делаю. Совсем немного. Уверен, через пару дней мне придёт дюжина штрафов, но это ли сейчас важно?
В баре не протолкнуться, честно, уже отвык от этих сборищ, а как только в родной город попадаешь, так сразу, как в омут с головой, ныряешь в эти тусы.
На охране спрашиваю, где Ден, и меня любезно провожают на второй этаж. Жорин с очередной девахой, уже без рубашки, останавливаюсь в дверях, подпирая косяк плечом.
– Ну здорово!
– Никитос, – скидывает девку, – ты знаешь, что это за человек? – смеётся ей в лицо. – Иди давай, давай, – поднимается, застёгивая ширинку. – Рад тебя видеть, – пожимает руку, – выпьешь?
– Не. Вырубит.
– Всё, проехали. Может, девчонку нарисуем тебе?
– Я смотрю, ты жизнь прожигаешь, – сажусь в кресло.
– Отцовские гены. Мамка так каждый мой бодун говорит.
– Воды принесите, – прошу появившегося официанта.
– Ты надолго?
– Пока не знаю. Месяц, может, больше, может, меньше.
– Гульнё-о-ом.
– Да ты и без меня неплохо справляешься.
– Обижаешь.
– Тебя обидишь.
У Жоры я зависаю ненадолго. Так, часа два. Выхожу на парковку, а там картина маслом. Бэха этого придурка с открытыми дверьми, подхожу ближе, понимая, что он всё- таки там. Только не один.
