Пушкинская речь Ф. М. Достоевского как историческое событие

Пушкинская речь Ф. М. Достоевского как историческое событие

Пушкинская речь Ф.М. Достоевского, произнесенная 8 июня 1880 г. в московском Благородном собрании на заседании Общества любителей российской словесности, до глубины души потрясла многочисленных слушателей. Очень скоро исходный текст Речи оброс разноречивыми интерпретациями и стал средоточием острой идейной борьбы, в которой столкнулись противостоящие друг другу модели исторического развития России. Для одних заявленная Достоевским русская «всечеловечность» была утопией, а для других – пророчеством. Речь стала единственным подобного рода событием русской истории. Ее «тайну», то есть смысл и значение, без малого полтора века «разгадывают» критики, писатели, философы, исследователи. А тема Речи все так же актуальна и для сегодняшней России, и споры о судьбе страны звучат совсем не как голоса далекого прошлого.

В издании впервые с исчерпывающей полнотой собраны реакции современников на Речь. Это эгодокументы (письма, дневники, мемуары), оставленные свидетелями исторического события, а также отклики в газетах и журналах, быстро перешедшие в горячую полемику.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Жанры: Литературоведение, Популярно об истории
Цикл: Не является частью цикла
Год публикации: 2024

Читать онлайн Пушкинская речь Ф. М. Достоевского как историческое событие


Издано при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации


Федор Михайлович Достоевский.

Фотография М.М. Панова. 9 июня 1880 г. Москва


Издательство благодарит Музей книги Петра Дружинина и Александра Соболева за предоставление Автографа А.С. Пушкина М.А. Голициной, 1825



© В. А. Викторович, сост., статья, коммент., 2021

© Музей книги Петра Дружинина и Александра Соболева, автограф, 2024

© Издательская группа «Альма Матер», оригинал-макет, оформление, 2024

© Издательство «Альма Матер», 2024


Страница тетради, по которой Достоевский читал Речь (начало)

(текст рукою А.Г. Достоевской с правкой автора)

Ф.М. Достоевский

Пушкин (Очерк)[1]

Произнесено 8 июня в заседании Общества любителей российской словесности

«Пушкин есть явление чрезвычайное и может быть единственное явление русского духа» – сказал Гоголь. Прибавлю от себя: и пророческое. Да, в появлении его заключается для всех нас, Русских, нечто бесспорно пророческое. Пушкин как раз приходит в самом начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в обществе нашем после целого столетия с Петровской реформы, и появление его сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом. В этом-то смысле Пушкин есть пророчество и указание. Я делю деятельность нашего великого поэта на три периода. Говорю теперь не как литературный критик: касаясь творческой деятельности Пушкина я хочу лишь разъяснить мою мысль о пророческом для нас значении его и что́ я в этом слове разумею. Замечу однако же мимоходом, что периоды деятельности Пушкина, кажется мне, не имеют твердых границ между собою. Начало «Онегина», например, принадлежит, по-моему, еще к первому периоду деятельности поэта, а кончается «Онегин» во втором уже периоде, когда Пушкин нашел уже свои идеалы в родной земле, восприял и возлюбил их всецело своею любящею и прозорливою душой. Принято тоже говорить, что в первом периоде своей деятельности Пушкин подражал европейским поэтам Парни, Андре Шенье и другим, но особенно Байрону. Да, без сомнения, поэты Европы имели великое влияние на развитие его гения, да и сохраняли влияние это во всю его жизнь. Тем не менее даже самые первые поэмы Пушкина были не одним лишь подражанием, так что и в них уже выразилась чрезвычайная самостоятельность его гения. В подражаниях никогда не появляется такой самостоятельности страдания и такой глубины самосознания, которые явил Пушкин например в «Цыганах», – поэме которую я отношу всецело еще к первому периоду его творческой деятельности. Не говорю уже о творческой силе и о стремительности, которой не явилось бы столько, если б он только лишь подражал. В типе Алеко, герое поэмы «Цыганы», сказывается уже сильная и глубокая, совершенно русская мысль, выраженная потом в такой гармонической полноте в Онегине, где почти тот же Алеко является уже не в фантастическом свете, а в осязаемо реальном и понятном виде. В Алеко Пушкин уже отыскал и гениально отметил образ того несчастного скитальца в родной земле, того исторического русского страдальца, столь исторически необходимо явившегося в оторванном от народа обществе нашем. Отыскал же он его конечно не у Байрона только. Тип этот верный и схвачен безошибочно, тип постоянный и надолго у нас, в нашей русской земле поселившийся. Эти русские бездомные скитальцы продолжают и до сих пор свое скитальчество, и еще долго кажется не исчезнут. И если не ходят уже они теперь, в наше время, в цыганские таборы искать у Цыган, в их диком своеобразном быте, своих мировых идеалов и успокоения на лоне природы от сбивчивой и нелепой жизни нашего русского интеллигентного общества, то, всё равно, ударяются в социализм, которого еще не было при Алеко, ходят с новой верой на другую ниву и работают на ней ревностно, веруя, как и Алеко, что достигнут в своем фантастическом делании целей своих и счастья, не только для себя самого, но и всемирного. Ибо русскому скитальцу необходимо именно всемирное счастье чтоб успокоиться, дешевле он не примирится, – конечно пока дело только в теории. Это всё тот же русский человек, только в разное время явившийся. Человек этот, повторяю, зародился как раз в начале второго столетия после великой Петровской реформы в нашем интеллигентном обществе, оторванном от народа, от народной силы. О, огромное большинство интеллигентных русских, и тогда при Пушкине, как и теперь в наше время, служили и служат мирно в чиновниках, в казне или на железных дорогах и в банках, или просто деньги наживают разными средствами, или даже и науками занимаются, читают лекции, – и всё это регулярно, лениво и мирно, с получением жалования, с игрой в преферанс, без всякого поползновения бежать в цыганские таборы или куда-нибудь, в места более соответствующие нашему времени. Много-много что полиберальничают «с оттенком европейского социализма», но которому придан некоторый благодушный русский характер, но ведь всё это вопрос только времени. Что в том что один еще и не начинал беспокоиться, а другой уже успел дойти до запертой двери и об нее крепко стукнулся лбом. Всех в свое время то же самое ожидает, если не выйдут на спасительную дорогу смиренного общения с народом. Да пусть и не всех ожидает это: довольно лишь «избранных», довольно лишь десятой доли забеспокоившихся, чтоб и остальному огромному большинству не видать через них покоя. Алеко конечно еще не умеет правильно высказать тоски своей: у него всё это как-то еще отвлеченно, у него лишь тоска по природе, жалоба на светское общество, мировые стремления, плач о потерянной где-то и кем-то правде, которую он никак отыскать не может. Тут есть немножко Жан-Жака Руссо. В чем эта правда, где и в чем она могла бы явиться – и когда именно она потеряна, конечно он и сам не скажет, но страдает он искренно. Фантастический и нетерпеливый человек жаждет спасения пока лишь преимущественно от явлений внешних, да так и быть должно: «Правда, дескать, где-то вне его, может быть где-то в других землях, европейских например, с их твердым историческим строем, с их установившейся общественной и гражданской жизнью». И никогда-то он не поймет, что правда прежде всего внутри его самого, да и как понять ему это: он ведь в своей земле сам не свой, он уже целым веком отучен от труда, не имеет культуры, рос как институтка в закрытых стенах, обязанности исполнял странные и безотчетные по мере принадлежности к тому или другому из четырнадцати классов, на которые разделено образованное общество русское. Он пока всего только оторванная былинка, носящаяся по воздуху. И он это чувствует и этим страдает, и часто так мучительно! Ну и что же в том, что принадлежа может быть к родовому дворянству и даже весьма вероятно обладая крепостными людьми, он позволил себе, по вольности своего дворянства, маленькую фантазийку прельститься людьми живущими «без закона» и на время стал в цыганском таборе водить и показывать Мишку? Понятно, женщина, «дикая женщина», по выражению одного поэта, всего скорее могла подать ему надежду на исход тоски его, и он с легкомысленной, но страстной верой бросается к Земфире: «Вот, дескать, где исход мой, вот где может быть мое счастье, здесь, на лоне природы, далеко от света, здесь, у людей, у которых нет цивилизации и законов». И что же оказывается: при первом столкновении своем с условиями этой дикой природы он не выдерживает и обагряет свои руки кровью. Не только для мировой гармонии, но даже и для Цыган не пригодился несчастный мечтатель и они выгоняют его, – без отмщения, без злобы, величаво и простодушно:


Вам будет интересно
Из южного приморского городка тридцатых годов – в центр столичной интеллектуальной и творческой жизни; таков путь не только героя знаменитого итальянского фильма, но и выдающегося переводчика и поэта Евгения Солоновича.Окончив Иняз в пятидесятых, он сразу занялся классиками – Данте, Петрарка, – и, быстро став “главным по итальянской поэзии” в России, остаётся им до сих пор.Ученик великих – Ильи Голенищева-Кутузова и Сергея Шервинского, – он стал учителем и сам: из его семинара в Литинституте выш...
Читать онлайн
Игорь Волгин – историк, поэт, исследователь русской литературы, основатель и президент Фонда Достоевского. Его книги, переведённые на многие иностранные языки, обозначили новый поворот в мировой историко-биографической прозе.Настоящее издание является своего рода путеводителем по нескольким фундаментальным работам автора. Основанная на многих неизвестных или малоизученных обстоятельствах, эта книга позволяет представить жизнь и смерть Достоевского как непреходящую национальную драму.В формате PD...
Читать онлайн
Книга посвящена анализу четырех символических образов ирландской мифологии и фольклора. Все они женщины, все стоят на границе между этим миром и миром Иным, каждая несет в себе деструктивное начало, каждая кодируется значимым именем. Красавица Этайн, пророчица Федельм, уродливый трикстер Леборхам, королева Гормлат – четыре образа Судьбы, четыре символа, которые объединяет одно: они несут смерть каждому, кто вступает с ними в контакт. Что это? Древние богини, принявшие образ смертных женщин, или ...
Читать онлайн
Книга литературоведа Константина Васильевича Мочульского посвящена жизни и творчеству известного русского символиста Андрея Белого. Автор прослеживает жизненный путь поэта с детских лет до последних дней жизни, рассказывает о его творческой деятельности и взаимоотношениях с товарищами по литературному цеху, уделяя особое внимание проблемам философского содержания его творчества.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги....
Читать онлайн
Федор Иванович Тютчев – знаменитый русский поэт, классик, произведения которого давно и прочно вошли в школьную программ)'. Он писал обо всем – о природе, о любви и дружбе, о политических событиях. Тютчева с полным правом можно назвать философом – в своих стихотворениях он не только любовался красотой русской природы, но и размышлял о законах природы, о бренности бытия. Поэт призывал своих читателей бережно относиться к каждому мгновению, ценить жизнь, уметь находить в ней радость. Он был уникал...
Читать онлайн
Учебное пособие даёт представление о типологии способов репрезентации визуального в текстах различной родовой специфики: преобладание наглядности в эпосе; уменьшение горизонтов видения в мире драмы; ослабление и редукция в лирике. Пособие имеет филологическую направленность, способствует установлению связи между визуальным усложнением и ценностно-смысловым углублением; применением теоретических положений в практике истолкования текстов....
Читать онлайн
«С французской книжкою в руках…» – книга об историко-литературных мелочах: полузабытых авторах (сентиментальный князь Шаликов или остроумный Анри Монье), малоизвестных жанрах («кодекс», «водевиль конца года»), переводе отдельных французских слов («интересный» или «декаданс»). Однако каждая из статей, вошедших в сборник, доказывает, что, говоря словами Виктора Гюго, «для человечества нет мелких фактов». Мелочи, рассмотренные не сами по себе, а в историко-литературном контексте, оказываются работа...
Читать онлайн
КНИГА О ПУШКИНЕ – ЛУЧШИЙ ПОДАРОК!ВСЕМ И ВСЕГДА, в богатстве и в бедности, в болезни и в радости!К 225-летию Пушкина, а также в любой другой год без круглых дат!Перед Вами литературная реконструкция наподобие исторических батальных имитаций, которые делают зрителя почти участником происходящего.Это погружение в виртуальную реальность жизни рядом с Пушкиным в самый урожайный период его творчества – с августа 1824 по сентябрь 1826 года.На Ваших глазах совсем еще молодой человек будет курить, пить с...
Читать онлайн
Иногда мне кажется, что достаточно поставить обычную точку на чистом листе, и перед ней в обратном порядке развернутся события, которые приведут именно к ней. Просто поставить обычную точку и уйти, а события пусть выстраиваются сами, и будь, что будет. И ведь выстроятся.Возможно, не так, как хотелось бы мне, но это произойдёт.Пустота не может быть не заполнена....
Читать онлайн
Увлекательная сказка о необычной стране и её крохотных обитателях, очень сильно похожих на нас, людей, но никогда не взрослеющих....
Читать онлайн
Я? – Потерянный, раздираемый.Я. – Привыкший, смирившийся.Я! – Обретший.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации. Простите за грамматические и пунктуационные ошибки. Содержит нецензурную брань....
Читать онлайн
Ossetian tales are a wonderful world where the history, culture and philosophy of the people are intertwined. They are an integral part of Ossetian spirituality and are passed on from generation to generation, retaining their relevance and significance.Ossetian fairy tales carry a deep philosophical meaning. They teach respect for elders, love for the motherland, the value of friendship and brotherhood. Each fairy tale is not just a story, but a life lesson that helps to shape the moral values a...
Читать онлайн