Санкт-Петербург, Северная столица России, встретил их настоящим снегом. Огромные пушистые снежинки лениво плыли в воздухе. Плавно и нежно. Такой снег никак не мог ассоциироваться с этим городом. По крайней мере, для Луки.
Когда-то для него, как сейчас для Эльзы, это был город бурной студенческой свободы. Он с удовольствием приезжал сюда и работать, и отдыхать. И сюда же он сбежал после того, как отказался от ритуала именования. От пути Галахада.
Он помнил поникшие плечи Мельхиора, разочарование на лице Короля и, самое главное, холодный и полный презрения взгляд Нимуэй. Конечно, Вульф его понял и поддержал. Но этого было мало. Горечь продолжала плескаться где-то на дне души, мешая жить нормально. И он приехал в Питер зализывать раны. А потом он имел здесь же разговор с Первым Рыцарем. Который прибыл выяснить отношения. Отчего стало еще хуже.
Тогда Северная Пальмира была для него городом пугающим и темным, как, к примеру, в «Медном всаднике» у Пушкина, или горьким, как в строках Мандельштама.
Лука вел машину по знакомому лабиринту улиц. И вспоминал. Уже совсем другое.
Например, как они нагрянули сюда с Герой, чтобы отметить посвящение брата в Рыцари. Они неделю мотались по кабакам и тогда еще не запрещенным казино.
Однажды они шли, сильно пошатываясь, почти домиком, по набережной против Петропавловской крепости. И в назначенный час пушки крепости дали залп…
Лука хохотал до колик, когда брат грохнулся прямо в лужу и пополз к парапету, доставая пистолет. Он хохотал и не мог остановиться.
А еще тут, недалеко от их питерской штаб-квартиры, чуть ли не прямо под Триумфальной аркой он впервые столкнулся с Красным рыцарем. Призрачный гад вселился в нового русского. И вот этот урод вышел из наполовину ржавого красного «Мицубиси» в идиотском малиновом пиджаке, а сам размером со взрослого гризли. Рыцарь был пьян в стельку и с трудом держался на ногах. И он понял смысл выражения «валять дурака». Потому что этот козел валял его в грязи непозволительно долгое время.
В результате у Луки перед глазами плыли круги и летали желтые искры, как будто его саданули по глазам толстой золотой цепью, которая обвивала по тогдашней моде шею Красного. Этой цепью Лука его и придушил. Не до смерти, а пока призрак не вышел из чужого тела с противным шипением. Хотя, возможно, это шипение слышал только он. Гера точно ничего не слышал, потому что на этот раз хохотал до колик он.
В другой свой приезд он в Летнем саду как-то ночью спас от изнасилования обычную смертную. После чего она отблагодарила его натурой. Прямо там. Сполна. Потом ему пришлось выкинуть свои любимые линялые джинсы, потому что пятна от травы на коленях не отстирывались.
В общем, Питер вызывал разные воспоминания. Но все равно сейчас рыцарь мог воспринимать его в старых добрых рок-традициях.
Даже не задумываясь, он мысленно нашел на одной из радиоволн нужную песню и сделал громче звук. Он выбрал «ДДТ». Песню об этом же городе. О том, каким видел Питер Лука.
Да, наверное, Эльза права, именно сюда все-таки и следовало ехать после всех приключений последних дней. Именно с ней.
Лука даже улыбнулся, поняв, что всей этой истории еще нет и недели давности.
