По бескрайней пустыне брел усталый караван. Верблюды еще держались, а вот караванщики с ног валились. Но поднимались. Душу грела мысль, что обитаемый город недалеко. Всего-то и нужно пересечь долину зыбучих песков и несколько миль приведут домой, в город.
Так прошло три дня, а потом еще три. Долина коварных песков была почти позади и опасность миновала. Когда осталось всего ничего до города – уже виднелись золотые купола мечети – последний караванщик остановился и сел под палящими лучами солнца на раскаленный песок.
– Что ты делаешь, Абдулла? – спросил впереди идущий. – Еще не время для привала.
– Я не иду в город, – ответил он, вынимая из узлов чайник, флягу с водой и сушеные травы да чашку. – Мне и здесь хорошо. Я вас тут подожду, Изиф.
Караванщики переглянулись между собой и уставились на Абдуллу, который продолжал готовиться к чаепитию посреди пустыни.
– Ну, что ж, – вздохнул Изиф. – Его воля. Пусть остается и ждет, а мы идем дальше, домой.
Караван двинулся в путь, оставив Абдуллу позади. И сердце Изифа болело, ныло, что товарищ сидит среди белых песков совсем один.
А впереди дом, родной город. Это место манило караванщиков после стольких месяцев разлуки. Если еще хоть на секунду замедлить шаг, то казалось, что уже никто и никогда не попадет в знакомые места.
Но… а как же Абдулла?
Изиф велел каравану идти дальше.
– Ты тоже остаешься среди песков? – удивлялись товарищи такому решению главного.
– Не могу бросить Абдуллу, – ответил тот. – Одиночество в пустыне губительно, вам ли этого не знать.
Изиф повернул своего верблюда обратно. Город сверкал, звал путника, но… Друг важнее. Дома-то Изифа ждут, а вот Абдуллу никто не ждет, потому он и пьет чай в пустыне.
– Ты зачем вернулся? – спросил Абдулла, потягивая чай. – Что-то забыл?
– Вернулся ради друга, – ответил тот, усаживаясь подле. – Подумал, как ты тут один?
– О, это ты напрасно. Я в пустыне никогда не был одинок. Это мой дом. Вон, смотри, игривый ветер переметает пески, приглаживает их – он ждал меня, чтобы развлечь. К тому же, тут тепло и уютно, потому что моя душа… любит это место. И я, правда, не замечаю, что тут не достает стен для удобства. Правда, – с улыбкой говорил Абдулла. – Зря ты, Изиф, беспокоился. Ты спокойно можешь идти вперед, в город.
Изиф взял пустую чашку и протянул ее другу.
– Но ты же не против, если я немного погощу в твоем доме?
Апрель 2022г.
В объятьях Смерти холодно. Лед сковывает мои мысли.
– Вот видишь, – говорит тихий голос, – совсем не больно.
Это верно. Не больно, потому что чувства отслоились и остались в объятьях Смерти, а я лечу вниз…
Какой долгий полет! Я готовлюсь к встрече с Бездной. Помнится, еще при жизни мне говорили, что после Смерти приходит Бездна. Одна отнимает жизнь, а вторая проглатывает и от человека не остается ни следа. Точнее не от человека – тело, наверное, уже предали земле – от сознания и разума избавляется именно Бездна. Она счищает последние крупицы и тот, кто был значимым при жизни, стирается в пыль.
Память колит всплывающими на поверхность знаниями. Лучше бы я не интересовалась загробной жизнью! Не следовало увлекаться смертью и прочей ерундой, тесно связанной с ней! Говорили же мне умные люди, что в неведении легче умирать, но… ведь точно никто не знает подробностей, что наступает после того, когда в последний раз закрываешь глаза.
Закрываю глаза и позволяю потоку гнать меня вниз.
– Если бы знала, когда умрешь, то было бы скучно, – говорит со мной тот тихий голос. Думаю, это Смерть.
– Ну и как – весело? – спрашиваю в ответ, не потрудившись открыть глаза. Зачем? Я все равно ничего не увижу, кроме бескрайней пустоты.
