Здесь и сейчас наступило самое прекрасное время года. Дожди полетели дальше, а Солнце еще не вполне пришло в себя от такого количества воды, практически непрерывно изливавшегося в течение трех месяцев.
Находясь здесь и сейчас, у меня периодически возникало ощущение того, что это своеобразная машина времени, только не во времени, а в состоянии души.
Если мне хочется грусти, то достаточно посмотреть на север на линию горизонта, где горы встречаясь с небом, образуют неровность напоминающую пилу, перемалывающую жизни. Сейчас её вершины были покрыты грузовыми тучами, и становится понятно, что там идёт дождь. Стоит подумать о тех, кто рвался за перевал, но эти дожди остановили и неизвестно, смогут ли они дождаться их окончания.
***
Я поворачиваю голову на юго-восток и вижу голубую бездну, солнечный диск размером с золотой соверен.
Соверен – английская затем британская золотая монета. Номинальный вес монеты – 15,55 г, содержание золота – 15,47 г, диаметр – 39,5 мм.
Прикрываю глаза и наслаждаюсь его теплом. Нега и умиротворение заполняют меня до краев, не оставляя места ни для чего другого.
***
Достигнув горизонта, пророк оказался перед стеной из камня. Огромные куски тверди. И чтобы увидеть небо, пророку пришлось так задрать подбородок, что он даже покачнулся.
– Как же быть? Скоро опять начнутся дожди, и перевал вновь станет непостижимым.
Пророк не ждал ответа. Не испытывал ни тени сомнения, страха или печали. Жар Солнца высушил его тело, а разум спекло в нечто твердое и однородное.
Он присел, бережно достал сухарик и надкусил его. Крошки осыпались в заботливо подставленную ладонь.
***
Насладившись безмятежностью, я неспешно собираюсь дальше.
– Задержитесь на пару тройку дней, и тогда можно двинуться дальше. Пусть земля подсохнет.
Стряхиваю клочья неги фантазий и возвращаюсь к реальности слов.
Напротив меня сидит… Я сначала решил назвать его стариком, все признаки грядущего небытия с ним, но элегантность внешнего, порождало иллюзию вечного. С определенного момента невозможно сказать насколько дерево старо. Для них можно определить два состояния: молодость и взрослость. Передо мною сейчас находилось одно из таких деревьев.
Я решил добавить только мне понятной иронии: “Я боюсь. Боюсь пустить корни”.
Его ответ так же носил образный характер: “С этой торопливостью, Вы напоминаете осенний лист подхваченный ветром. Хаос и непредсказуемость, неважно, куда и зачем”.
Неожиданный образ вечного в моей голове, запустил процесс – процесс трансформации окружающего пространства. Во всем, что попадало в поле моего зрения, разум искал подтверждение того что, так или иначе может ассоциироваться с чрезмерным постоянством. Чистота элементов сервировки. Старомодные, но хорошо сохранившиеся элементы интерьера. Никакой небрежности. Каждая деталь была точной копией другой. Повеяло холодом. Видимо, возникшая неуютность отразилась на моем лице. Собеседник встал и подошел к огромной черной дыре и бросил в нее один из кусков дерева лежащих рядом. Полыхнуло пламя. Он вернулся обратно и продолжил:
– Пара тройка дней ни чего не решит. Жары не будет еще как минимум неделю. И Вы будете достаточно далеко, прежде чем она настигнет Вас. Дождь же, скорее всего, не вернется до конца лета. А за эти пару дней Вы сможете полностью восстановить силы и если пожелаете… Даже прикоснуться к вечному. Вы знаете, что некоторые ученые считают данные места колыбелью человечества и я мог бы с удовольствием показать кое- какие из артефактов, на которые ученые указывают как доказательство правильности этой теории.
Кусочек утреннего омлета был аккуратнейшим образом, настолько аккуратнейшим, что я не смог не заметить этого, помещен в черную дыру поменьше, где и пропал бесследно.
