Пятая река

© Наталия Фишер, 2024

© Издание, оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2025 Popcorn Books®

© Julie Dillon, иллюстрация на обложке, 2024

В начале было слово. И слово было Тьма. Тьма пришла и очистила наш мир от зла, в котором погрязли люди. И выжили только верные. Те, кто не отвернулся от Спасителя, не поддался искушениям.

Мир окунулся во Тьму ровно на семь дней, а потом возродился. Новый, чистый и просветленный. Но немногие из наших прапрапрадедов воскресли вместе с миром. Тьма поглотила их за грехи.

Люди, сохранившие свои души для вечной жизни, стекались сюда, в Пятиречье, по дороге, указанной Спасителем. И здесь обрели покой и жизнь, подобную райской. Но не таким они видели рай – не было здесь амброзии и легкости. А были непроходимые леса, полные страхов, бескрайние поля, которые нужно было возделывать, животные, не желавшие помогать человеку, и реки, что делят наш мир на четыре части. И лишь Древние Дома, не павшие в отличие от других, напоминают нам о грешном мире, что был прежде в этом месте.

Древние Дома служат также напутствием. Так, Дом Знаний даровал нам книги. Именно благодаря ему мы не забываем письменность, изучаем историю и географию. Зимний Дворец стал пристанищем для Избранных – семьи самодержца, способной дышать древним воздухом и не погибать. Главный Собор оставил для нас сам Спаситель, чтобы не забывали мы грехи наши и святую истину.

Мы разделились на сословия по силам и способностям нашим. Здесь, в Заречье, мы возделываем землю, пасем скот и кормим все Пятиречье. В Гостином районе за Четвертой рекой поселились те, кто способен выделывать кожу, шить одежду и перековывать металл, спрятанный в недрах лесов. За Третьей рекой раскинулся Казанский район, место интеллектуалов, поэтов, художников. Именно они обучаются письменности, в Заречье так везет не многим. А между Первой и Второй рекой – сердце Пятиречья, Дворцовый район. Место, где концентрируется вся наша жизнь, – Зимний Дворец с Центральной площадью и Главный Собор. А дальше, за реками, лишь Пустота царит над миром, и ни одного человека, ни живого, ни мертвого, нет на тысячи километров.

– Ася, что за ужасы ты рассказываешь детям?

Девушка, сидевшая у костра с малышней и ребятами постарше, вздрогнула и обернулась. Дети, еще недавно внимавшие каждому слову Аси, их учительницы, начали перешептываться и хихикать, стоило ей замолчать. Девушка вгляделась в сумеречный лес, в сгорбленном мужчине она узнала священника.

– Отец Алексий, это же Новейший Завет! Просто в изложении для детей. – Девушка улыбнулась и подвинулась на бревне, уступая место мужчине в одеянии до пят, с кованым крестом на груди и спутанной бородой, прикрывавшей рот.

– Очень вольное изложение! – нахмурился священник.

– Так им понятнее. Младшие не совсем разобрались в вашей последней проповеди и попросили объяснить. А я… немного увлеклась. – С каждым ее словом священник хмурился все сильнее.

– Ты опять за свое. Придется снова оставить тебя после службы. Пора вбить в твою глупую голову, почему нельзя так перевирать Священные слова.

– Хорошо, отец. – Ася покорно склонила голову, скрывая покрасневшее лицо от учеников, и ее русые волосы до плеч сверкнули отблесками костра.

– А вам, – священник обвел глазами притихших ребят, – пора спать. Темнеет.

– Так ведь Белые ночи. Можно нам немного посидеть? – пискнул светловолосый мальчик, сидящий прямо напротив девушки. – Ася так интересно рассказывает! Но никогда не отвечает на наши вопросы полностью.

– Может быть, я отвечу, дитя мое? – Отец Алексий сложил руки на выдающемся вперед животе.

– Почему все говорят, что только избранный самодержец может заходить в Древние Дома и жить во Дворце? Ведь это не так!