Кирилл Александрович
откровенно скучал. Каждый год в начале
мая ему необходимо было потратить около пяти своих драгоценных часов, вальяжно заседая
на стуле и рассматривая очередного студента, который мечтал попасть к нему на
работу. Хотя правильней всего сказать в одну из фирм его корпорации.
Конечно, сам лично он
их не отбирал. Бля, как будто заниматься ему больше было не чем. Рядом за
длинным столом сидело его четыре доверенных человека, которые занимались кадровым
подбором. Да и весь набор счастливчиков проводился несколько дней. Он же присутствовал
только на первом и то не все время, а так просто номинально для местного
телевиденья и газет. Дабы в скорее его имя вновь появилось в заголовках с
благородной стороны: «Ольховский дает шанс на будущее молодёжи» или «Ежегодичный
набор молодых специалистов лишь укрепляет позиции Ольховского как на деловом рынке,
так и на социальном». Конечно, эти заголовки утаивали истинную выгоду от этой
возни, которую как имел он, так и отец его бывшего однокурсника и друга -
ректор данного университета.
Скучно ему стало не
только именно сейчас. В последнее время ему много чего проелось, все казалось
пресным, потерявшим свои краски. Так что череда соблазнительных молодых
студенток, посылающих зазывные улыбки, была скорее веселящей, нежели
привлекающей взор. Хотя после парочки таких призывов его член даже приятно
потяжелел, отвечай на немое приглашение. Да, давненько он что-то получал
разгрузку. Ни разу после того как неделю назад выгнал последнюю любовницу.
Дорогая шлюха поднадоела ему. Все в ней было наиграно и фальшиво. Хотелось чего-то нового, некого разнообразия.
Ложащиеся под него с радостью потаскухи
очертенели. Он так и видел в их глазах
скользящий знак доллара, увеличивающийся в размерах с каждым минетом, трахом
или аналом. Суки. Настоящие злобные суки.
Сейчас же перед ним
появлялись только умненькие девушки, учащиеся на стипендию, жаль только
что в глазах их горел такой же алчный
блеск, слишком хорошо знакомый мужчине. И все это заставляло Кирилла откровенно
скучать. А скуку мужчина просто ненавидел.
Так было до тех пор,
пока в аудиторию не вошла она. Застегнутая на все пуговицы белая блузка,
темно-синяя юбка-карандаш прикрывающая колени, туфельки на невысоком каблучке,
который никак нельзя назвать сексуальным, собранные в пучок на затылке светлые
волосы и небесно-голубые глаза.
Чистая. Невинная.
Кровь моментально
прибыла в его орган, заставляя тот отдаться приятным напряжением под молнией
брюк. По венам потекла раскаленная лава, и первое слово, прозвучавшее в его
похотливых мыслях, было «хочу». А то, что Ольховский хотел – всегда получал.
Она села на стул перед комиссией с прямой спиной и прижатыми друг к другу коленками,
немного нервно сжимая пальцы, но уверенно смотря вперед.
Кирилл ни одним
жестом не выдал своей заинтересованности, хотя дикий доминантный самец в его душе
метался в мыслях от желания схапать в свои объятия молоденькую самочку. Что же
было в ней такого особенного, что так отличало ее от всех предыдущих студенток?
Возможно отсутствие алчного взгляда в его сторону, а лишь мимолетное любопытное
скольжение глаз, возможно надежда, которую она так и источала, возможно
невинный и слишком простой вид. Все же он не мог ответить, что именно это было,
но как ни странно мужчина с первого взгляда понял, что она идеальная добыча,
которая будет сражаться до последнего, подогревая его азарт и развеивая скуку.
- Представьтесь,
пожалуйста, - произнесла его менеджер по персоналу, курирующая набор молодых сотрудников
в большинстве его фирм.
- Екатерина Гущина,
двадцать лет, специальность экономика предприятий.
