Ночевка на высоте 7900 метров над уровнем моря дело условное. Просто где-то нужно скоротать, с наименьшими потерями, время от заката до рассвета перед завершающим рывком к вершине. Все условно. Самая большая условность воздух, а точнее его сильная нехватка и сухость от мороза, из-за чего человеком овладевает сильная апатия и кашель. Палатка бесформенным кульком примостилась под скалой на крохотной наклонной площадке с подветренной стороны склона. Еда – безвкусная теплая калорийная жижа, с трудом согретая на примусе. Многочасовая работа в темноте по организации минимальных условий для отдыха заканчивается за полночь. Практически не раздеваясь, сняв лишь вибрамы и анорак, Борис забрался в спальный мешок и привалился спиной к скале. Из-за низкого давления и гипоксии отдых, лежа невозможен. Сна из-за переутомления и неудобной позы тоже не будет. Будет несколько часов дремоты и подъем задолго до рассвета.
Даже сквозь пуховик, спальник и толстый вспененный коврик Борис чувствовал пронизывающий холод горы. Друг, что-то пробурчав, выключил фонарь. Наступила полная темнота. На какое-то время стих ветер и наступила тишина, и от этого разыгралось воображение. Люди были так далеко и так недоступны сейчас, что Борис вдруг на секунду подумал, что от всего человечества остались только они вдвоем, а гора хочет уничтожить и их. Он рефлекторно отклонился от скалы вперед, но потом снова расслабился и откинулся назад.
Вновь зашумел ветер, и зашелестели о палатку льдинки, сдуваемые с горы. Забрезжил свет, и Борис прямо перед своим лицом увидел складку палатки, засыпанную снаружи снегом, в которую упал раскаленный уголек. Свет уголька стал зеленым, снег вокруг растаял, на палатке появилось мокрое пятно. Свет плавно погас, и вновь наступила темнота и уже через минуту Борис начал думать, что это ему померещилось.
Утром, зацепив на поясе карабин с веревкой связывающей его с напарником, он, уже сделав шаг за своим другом, обернулся и увидел на желтой палатке замерзшую лужицу с темным, сине-коричневым удлиненным камешком. Сунув камешек вместе с льдинкой-лужей в карман, он медленно пошел вверх.
Борис был в хорошем настроении. Несмотря на то, что он перешагнул уже 50 летний рубеж, сохранял порывистость юноши. Возраст выдавала обильная седина, морщинки вокруг глаз и слегка выступающий живот. Он был высокого роста и как большинство крупных людей не слишком внимательным к своему внешнему виду. Вот и сейчас он позволил себе появиться на работе в старых джинсах, видавших виды кроссовках и малиновой рубашке с протертыми краями воротника и манжет.
Он бодро шагал по коридору корпорации и увидел высокую девушку медленно шагавшую навстречу. Борис невольно замедлил шаг и заулыбался. Девушка шагала, склонив голову к экрану сотового телефона, который держала в руках.
– Наташа! Здравствуйте! Вы все-таки, когда-нибудь упадете из-за своего телефона. Что вы там всегда высматриваете, суженного – ряженного?
– В телефоне я смотрю время, а с суженым и ряженым я еще не определилась, но телефон вычислить его для меня, увы, не может.
Наташа радостно улыбалась, глядя ему в глаза. Она была почти одного с ним роста, но моложе лет на 25. Ему всегда хотелось попросить ее сменить прическу на более продуманную, но боялся обидеть ее. Её ярко рыжие волосы, вероятнее всего крашенные, в виде случайной прически свисали прямо. Из-за своего высокого роста она немного сутулилась, ее фигуру нельзя было назвать идеальной, но она всегда притягивала его своими плавными движениями, проникновенным, и как ему казалось, понимающим взглядом.
