* * *
Все, с кем сводила автора судьба во время работы над романом, знают, что общение со мной требовало от них невероятного терпения, а вернее, сверхъестественной терпимости, способности верить и понимать, что писатель постоянно работает, даже если при этом он полностью отключился и тупо уставился в пространство.
Этот роман посвящен прежде всего моим родным и друзьям, сполна проявившим эти качества, вселившим в меня дух уверенности и безмерно обогатившим мою жизнь.
Моему мужу Дону Смиту, привносящему в мою жизнь покой и новое значение слова «понимание».
Моему сыну Клейтону и дочери Уитни, чья гордость за меня была огромным источником радости. И облегчения.
Всем необыкновенным людям, предложившим мне свою дружбу и вынесшим на плечах бремя этой дружбы, особенно Филлис и Ричарду Эшли, Дебби и Крейгу Кифер, Кэти и Ллойду Стенсберри и Кэти и Полу Уолднер. Нельзя просить у Бога лучшей «команды поддержки», чем вы.
Автор выражает также признательность:
Роберту Хайленду – за все, что он сделал для меня; адвокату Ллойду Стенсберри – за бесконечные консультации по юридическим тонкостям, которых немало в этом романе; потрясающе отзывчивым служащим универмагов по всей стране, которые тратили на меня время и знания и без чьей помощи роман никогда не был бы написан.
Декабрь 1973 года
Усевшись с ногами на широкую постель под балдахином, Мередит Бенкрофт положила рядом альбом и аккуратно вырезала снимок из «Чикаго трибюн». Крупные буквы заголовка сразу бросались в глаза:
«Дети именитых граждан Чикаго в костюмах эльфов участвуют в благотворительном рождественском спектакле в Оклендском Мемориальном госпитале».
Ниже перечислялись имена и помещалось большое фото «эльфов» – пять мальчиков и пять девочек, включая Мередит, вручают подарки пациентам детского отделения. Слева, наблюдая за порядком, стоял красивый молодой человек лет восемнадцати, гордо именовавшийся, если верить газете, «Паркером Рейнолдсом III, сыном мистера и миссис Рейнолдс из Кенилуорта».
Мередит беспристрастно сравнивала себя с остальными девочками в одеяниях эльфов, удивляясь, каким образом все они умудряются выглядеть изящными и грациозными, а она…
– Мешок с мукой! – объявила девочка, болезненно морщась. – Я похожа не на эльфа, а на тролля!
Какая ужасная несправедливость в том, что остальные, которым только исполнилось четырнадцать, всего на несколько несчастных недель старше Мередит, кажутся такими великолепно взрослыми, тогда как она смотрится плоскогрудым троллем со скобками на зубах!
Взгляд девочки снова упал на снимок, и она в который раз пожалела, что внезапный порыв тщеславия заставил ее снять очки – без них Мередит имела малопривлекательную привычку щуриться, совсем как на этой ужасной фотографии.
– Контактные линзы, несомненно, помогли бы, – предположила Мередит.
Она посмотрела на Паркера, и мечтательная улыбка осветила лицо. Девочка порывисто прижала газетную вырезку к груди… то есть к тому месту, где должны были находиться груди, которых не было. Пока. И вероятно, при существующем положении вообще не будет.
Дверь спальни открылась, и Мередит поспешно отдернула от сердца руку с зажатой в ней вырезкой при виде солидной шестидесятилетней экономки, явившейся, чтобы забрать поднос с остатками ужина.
– Вы совсем не притронулись к десерту, – упрекнула миссис Эллис.
– Я и без того толстая, миссис Эллис, – вздохнула Мередит и в доказательство сползла со старинной кровати и подошла к зеркалу над туалетным столиком. – Взгляните на меня, – продолжала она, с видом обвинителя указывая на свое отражение. – Даже талии нет!
