Шёл дождь. Капли, сливаясь в струйки, бежали по стеклу. Антон слушал, как дождь тихо стучал, и ему казалось, что звучит особая мелодия, спустившаяся на землю с неба. Ещё не зная, что сыграть, он легко коснулся клавиш, и рояль, как старый друг, сразу ему ответил и повёл за собой. Звучала музыка, которая только что появилась, навеянная тишиной этого вечера. Классика соединялась воедино с чем-то новым, придуманным им самим. Тогда он взял тетрадь и, боясь спугнуть что-то внутри души, записал всё, что только родилось в сердце, ожило и зазвучало.
Ночью Антон проснулся и посмотрел в окно. Дождь закончился, и на небе светили звёзды. Он любил смотреть на ночное небо и гадать, откуда взялась вся эта красота, и кто её создал.
Утром Антон решил погулять с собакой в парке. Было тепло, и птицы пели трели без умолку. Одни выводили протяжные звуки, другие – что-то короче, но в целом это был настоящий хор. В такие дни музыка выплёскивалась наружу и на ум приходили стихи Фета и Тютчева, и если повезёт, то он напишет романс. Когда Антону хотелось сочинять музыку, достаточно было взять томик Цветаевой и прочитать несколько любимых стихотворений. Очень быстро появлялась новая песня, слова сами ложились на музыку, и это доставляло огромную радость.
Антон начал петь рано. Мама удивлялась его красивому голосу и умению быстро запоминать мелодии песен. В школе ему было скучно. Особенно он не любил математику. Закадычный друг Пашка помогал делать контрольные и давал списывать домашние задания. А потом его приняли в школьный хор, и он впервые влюбился в Галину Николаевну. Она была маленькой и хрупкой, махала палочкой и казалось, что вместо рук у неё крылья и она вот-вот сама взлетит словно птица. Она часто улыбалась, и Антону казалось, что она смотрит на него как-то особенно. Ему так хотелось её обнять, и внутри у него всё бурлило, а глаза сияли от счастья. Эта любовь вошла в его сердце стремительно, как только он увидел её первый раз. Он никому о ней не говорил и боялся выдать себя. Он просто смотрел на неё, смотрел не отрываясь. Она же, конечно, ни о чём не догадывалась и не подозревала. Когда он видел её, сердце переворачивалось внутри, и он почти терял сознание.
Как-то раз после занятий он дождался, когда все ребята ушли, и подошёл к ней.
– Галина Николаевна, Галина…
– Я вас люблю! – произнёс он. Ему показалось, что где-то произошёл мощный взрыв и что весь мир полетел вверх тормашками.
– Антон, милый мой мальчик, я ведь твоя учительница. У меня есть муж и дочь. Я тебя понимаю, так бывает, но это скоро пройдёт. Этим надо переболеть, как гриппом. Вот увидишь, скоро тебе понравится кто-то другой.
Он пришёл со школы, еле сдерживая слёзы, но сел за пианино и стал сочинять песню.
Мои мечты все связаны с тобою.
И я живу одной мечтою.
Лишь рядом быть всегда с тобой.
Тебя забыть я не сумею,
Пока живу на свете я.
И может в будущем, немея,
Я прошепчу – люблю тебя.
Галина Николаевна была абсолютно права. Через пару месяцев он забыл о своей первой любви и увлёкся голубоглазой блондинкой из параллельного класса Светланой Бойченко.
Бог наградил Антона Селиванова не только красивым голосом, но и очень привлекательной внешностью. Так что девушки грезили о нём во сне и наяву. Высокий и стройный, с добрым взглядом больших чёрных глаз, он сразу привлекал к себе внимание. Было в нём что-то особенное, неповторимое, что так нравится женщинам.
Кое-как разделавшись со школой, Антон легко поступил в консерваторию. Одаренного парня сразу заметили лучшие преподаватели. С каждым годом учёбы его голос становился богаче, оттачивался, словно драгоценный камень. Уже к окончанию консерватории его голос был в четыре октавы, это был настоящий дар природы. Никто из студентов не мог его превзойти. Музыка стала его вдохновением и смыслом жизни. После окончания консерватории ему сразу предложили работу в музыкальном театре, репертуар которого был очень разнообразен: от классики к рок – опере. Главный режиссёр, Александр Карпенко, был профессионалом в своём деле, но с актёрами не ладил и часто выходил из себя. Карпенко сразу понял, что Антон – настоящий клад для их театра, поэтому работал с ним более терпеливо. Репетиции часто затягивались до вечера, и перед спектаклем времени почти не оставалось.
