Узкий тёмный переулок напрочь лишён фонарей. Местные власти постоянно экономят на уличном освещении, и поэтому такие подворотни являются лакомым кусочком для местных хулиганов. Жители города остерегаются подобных мест – слишком дорожат кошельками и жизнями. В переулок с соседней улицы проникает слабый свет от прожекторов местных баров, эхом раздаются пьяные вопли завсегдатаев. Изредка в переулок заезжают машины, однако он настолько узок, что автомобили двигаются очень медленно, дабы не сбить зашедшего сюда зеваку, который заблудился под воздействием хмельного тумана. Но в этот раз всё было по-другому, высокорослый мужчина, покачиваясь, вошёл в переулок, как откуда ни возьмись ему навстречу выскочила машина. Она словно только и ждала этого первого несмелого шага. Она неслась на всей скорости и спустя секунды послышался глухой удар тела о железо. Мужчину перебросило, и он оказался позади машины. С его головы струйкой стекала кровь. Последнее, что он успел сделать – дать бармену обещание измениться в лучшую сторону.
– Кажется, я вчера не хило налакался.
Мужчина крутил головой и не мог понять, где он на этот раз очнулся. Жизнь он вёл достаточно разгульную и уже не удивлялся местам пробуждения после бурных посиделок с толпой таких же кутёжников. Ему приходилось просыпаться в публичных домах, где он с отвращением скидывал себя толстые ноги незнакомки; в чужих квартирах, куда его доставляли новые друзья, потому что он не мог назвать своего адреса; на улице, свернувшись калачиком (однажды его лицо облизала собака, а из её пасти настолько воняло протухшей рыбой, что он еле удержался от рвоты!).
Виктору тридцать шесть и его только что сбила машина. Правда он об этом ещё не знает.
– Здесь я, кажется, впервые. По крайней мере, обстановка кажется мне незнакомой.
Последнее, что помнил Виктор – это яркий свет фар и машину, которая неслась ему навстречу. Он приподнялся и почувствовал невероятную лёгкость в теле. Протянул руки вперёд и увидел, что они полупрозрачные. Моргнул раз, второй. Помотал головой. Посмотрел снова. Ничего не изменилось; всё такие же прозрачные со светло-голубым сиянием.
– Что за чертовщина?
Он испугался, но затем успокоил себя, что возможно всё ещё находится под действием алкоголя.
– Видимо, это всего лишь сон. Ну что ж, посмотрим, чем всё закончится.
Он увидел впереди большую деревянную дверь, которая висела в воздухе. Только сейчас он заметил, что всё окружено стенами. Они были тоже полупрозрачные и отражали в себе синий цвет. Он поднял голову и увидел над собой свод купола. Словно он снова маленький и мама привела его в церковь на воскресную службу. Она делала это часто, ведь так она хоть на мгновение уходила от отца Виктора, который всё время пил, орал благим матом и распускал руки. Доставалось и маме, и Виктору, который пытался её защитить. Пока мать молилась, маленький мальчик разглядывал роскошное убранство местной церкви. Он любил стоять и смотреть вверх, ему казалось, что они с мамой здесь в безопасности. Он был таким крошечным по сравнению с величием Бога и его домом, тогда-то он в него ещё верил и считал церковь переговорной с высшими силами. Вот и сейчас он как завороженный разглядывал огромный купол над своей головой. Он даже зажмурил глаза от нереально огненного цвета с сотнями радуг – они не были неподвижны, а двигались с каким-то особенным ритмом. Одна радуга не повторяла движение другой, и всё это выглядело невероятно гармонично.
– Какой красочный сон! Наверное, кто-то из шутников друзей подмешал экстази в виски и теперь у меня яркие глюки. Мне не терпится посмотреть, что будет дальше.
