ПОЧЕМУ МЫ НЕ ИДЕМ В НОГУ
С ПЕРЕДОВЫМИ СТРАНАМИ?
Абел Аганбегян, академик РАН
Общеизвестно и мало кем оспаривается утверждение, согласно которому более развитые страны демонстрируют менее развитым картину того, что ожидает их в будущем. По всем без исключения экономическим и социальным показателям Россия существенно отстает от развитых стран мира и особенно от их авангарда – стран G7: США, Японии, Германии, Великобритании, Франции, Италии и Канады.
Но Россия не просто страна, отстающая от развитых государств. Особенность нашей страны заключается в том, что мы встали на путь в направлении цивилизованного развития всего 20 лет назад – после 70 с лишним лет развития социалистической системы хозяйствования с централизованным управлением, с директивно-плановой экономикой, с господством общенародной собственности, с огосударствлением всех сторон жизни общества, с диктатурой Коммунистической партии, с консервативной формой авторитаризма самой власти. От этой системы мы хотим перейти к рыночной экономике, основанной на преобладании частной собственности и стимулирующей развитие демократических начал в обществе, свобод и прав человека.
Этот путь передовые страны мира проделывали, в среднем, в течение двух столетий. Перед нами богатейший опыт разных стран на различных этапах их развития. Те или иные страны пробовали разные пути решения тех или иных проблем, в этих странах были собственные подходы, например к формированию своих налоговых систем, построению государственного бюджета, развитию пенсионной системы, созданию современного здравоохранения. По отдельным направлениям, испробовав разные пути, страны пришли к близким результатам – по-видимому, к самым эффективным: налоговая система, пенсионная система, жилищно-коммунальное хозяйство и др., где различия между странами не так существенны. В других случаях, как, например, в здравоохранении, наблюдаются весьма разные модели, но каждая из них имеет свои специфические основания в конкретной стране – в одних странах это полностью государственная система, в других – система, основанная на обязательном частном страховании, в третьих система базируется на частно-собственническом подходе.
Меня всегда удивляет, почему мы не используем апробированный, эффективный зарубежный опыт. Зачем создаем свою специфическую, отличную от всех существующих систему в той или иной сфере – с заведомо худшими показателями, низкой эффективностью и видимым тупиком в перспективе ее развития. Что движет нами в этом случае, когда все вокруг поступают по-другому? Честно скажу, я не нахожу убедительного ответа на этот вопрос.
Чтобы не быть голословным, перейду к конкретным отраслям. Возьмем формирование жилищно-коммунальной системы. Во всех передовых странах эта система базируется на частной собственности и конкурентной среде, характеризуется рыночными ценами, как и все другие продаваемые и покупаемые блага. Почему в нашей стране здесь до сих пор во многом сохраняется неэффективная государственная собственность с дотациями на содержание жилья, особенно с учетом его полной стоимости, в том числе капитальных вложений на его воспроизводство? Почему только у нас государство тратит триллион рублей на ремонт и развитие коммунального хозяйства? Может быть, потому, что мы хотим иметь более высокий уровень качества жилья и коммунального хозяйства в сравнении с другими странами? Отнюдь нет. Резуль-тат – негативный. Ужасающее качество жилья, четверть из которого не имеет канализации и водопровода, катастрофическое состояние коммунальных сетей, крайняя дороговизна жилья – вместо ожидаемой его дешевизны вследствие столь масштабных государственных вложений. Всем плохо. Но мы с упорством, «достойным лучшего применения», продолжаем движение по этому тупиковому пути. Знаете ли вы какую-нибудь рыночную страну, где государство каждый год повышает квартплату на жилье, цены за коммунальные услуги? При чем здесь вообще государство, какое оно должно иметь отношение к жилью, к коммунальным службам в цивилизованной стране? Никакого отношения в нормальной, рыночной, передовой стране государство к жилью не имеет, в лучшем случае – к формированию социального жилья для немногочисленной, беднейшей прослойки населения.
