© И. П. Сенченко, 2018
© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2018
* * *
Светлой памяти дипломатов-востоковедов Российской империи посвящается
«Что относится к исторически изношенным одеждам России и что к самой ее душе и телу, без которых Россия не Россия?!», – задавался вопросом в своей известной статье «Лицо России» русский философ-мыслитель Георгий Петрович Федотов. Мы должны изучать историю России, писал наш великий соотечественник, чтить ее героев, знакомиться с летописями деяний предков, вдохновляясь их подвигами.
Взгляд в историческое прошлое Отечества, исследование архивных документов, посвященных политике Российской империи в Аравии и в зоне Персидского залива, дает возможность по достоинству оценить масштабы ее замыслов и высокую для того времени этику межгосударственного общения.
Донесения и информационно-справочные материалы российских дипломатов-востоковедов свидетельствуют, что деятельность Российской империи в Аравии, Южной Месопотамии и в зоне Персидского залива была яркой и результативной. С задачей, стоявшей перед отечественными дипломатами, – добиваться того, чтобы «Государство Российское имело на Востоке высокое, подобающее ее могуществу положение и пользовалось любовью и уважением местного населения», – они справлялись достойно.
Исследование архивных документов, касающихся «новой политики» Российской империи в зоне Персидского залива в конце XIX – начале XX столетий, «политики дела», позволяет утверждать, что Российская империя в своей политико-дипломатической и торгово-коммерческой деятельности в этом районе мира имела целью открыть его рынки для русских товаров. «Политики канонерок», шантажа и угроз применения военной силы в арсенале методов и средств ее внешнеполитической деятельности не было.
Снятие документального отпечатка с политико-дипломатического и торгово-коммерческого следа Российской империи на Аравийском полуострове и в Южной Месопотамии в конце XIX – начале XX веков дает основания говорить о глубоких и искренних симпатиях русского народа к арабам Аравии, развернувшим борьбу за освобождение от ига Османской империи и обретение национальной независимости.
Политико-дипломатическая и торговая деятельность Российской империи в Аравии и в бассейне Персидского залива – одна из интереснейших и в то же время малоизученных страниц истории нашего государства.
Документы отечественных архивов свидетельствуют, что акцент в своих практических делах в этом районе мира Российская империя ставила на «приискании новых рынков сбыта для русских товаров» и защите интересов русских купцов и предпринимателей. Во взаимоотношениях с действовавшими там другими державами была настроена на конкуренцию и конструктивный диалог. От акций военно-силового характера, чреватых обострением межгосударственных отношений, дистанцировалась.
«Конечная цель русской политики на Востоке, – говорится в инструкции Министерства иностранных дел действительному тайному советнику Ивану Алексеевичу Зиновьеву (1835–1917), назначенному в 1897 г. главой российской дипломатической миссии в Константинополь, отвечавшему также за работу русских консульств в Басре, Багдаде и Джидде, – это величие России и, как вернейший залог оного, – сохранение мира». Главная задача Ваша – «отстаивать на Востоке достоинство, права и интересы России» (1).
В конце XIX – начале XX столетия роль и место района Персидского залива в структуре международных отношений усиливается. Он становится ареной политико-дипломатических интриг ведущих держав мира. «Нельзя игнорировать того факта, – докладывал русский консул в Багдаде Алексей Федорович Круглов (1864–1948), – что в последнее время южная часть Месопотамии и берега Персидского залива начинают уже более рельефно, чем раньше, выступать в сфере международных отношений», привлекая к себе внимание всей Европы (2). Если раньше ни одно из иностранных правительств, кроме английского, не уделяло пристального внимания Персидскому заливу и сопредельным с ним странам, то теперь «все изменилось до неузнаваемости. Точно электрический ток прошел по всей Европе, направившей свои взоры на этот теплый залив, роль которого в общегосударственной мировой политике получила уже другое значение, другой смысл …». Для европейских стран здешние края «перестают быть простыми объектами наблюдений, становясь источником, из которого они стремятся, во что бы то ни стало, извлечь наибольшее количество выгод соответственно их государственным интересам» (3).
