Глава 1
Пакистан. Лето 1991 года
Солдат висел на гимнастической перекладине шестые сутки, и уже бесконечные шестые сутки с редкими перерывами на еду и сон Ренделл наблюдал за ним. Только извращённый мозг Майкопффа мог назвать это зверское сооружение гимнастическим снарядом. Два металлических, выше человеческого роста столба соединялись такой же металлической перекладиной. Ноги и руки солдата были разведены и притянуты к столбам ржавыми, покрытыми запёкшейся кровью цепями. На ночь цепи ослабляли, и солдат падал на землю, спёкшуюся под нестерпимым жаром в стекло.
Ежедневные пытки советского солдата начиналось с первыми лучами солнца. Сначала – десять ударов палками. Несильно. Только затем, чтобы разбередить незаживающие раны предыдущих экзекуций. Затем – слегка подсоленная вода, заливаемая через широкую воронку в рот, и несколько вёдер очень солёной воды, вылитых на всё тело. И целый день под палящим солнцем. И несколько раз в день обливание ведром нечистот. И миллиарды кружащих вокруг него мух. И плюющие в лицо проходящие мимо повстанцы. И так шестой день подряд до наступления сумерек.
Вечером – вода в рот принудительно, полбочки воды из брандспойта снаружи, бесконечная ночь на сырой земле, а утром – всё с самого начала. Обычно истязуемые сходили с ума уже на третий день, максимум на четвёртый. Сходили с ума, умирали или ломались. Этот ещё держался. Жил и держался, только иногда что-то бормотал. Камеры бесстрастно фиксировали каждый его жест и движение губ.
Ренделл не понимал, чем этот солдат так заинтересовал Майкопффа. Нет, конечно, это был уникальный образчик советского фанатизма. За год солдат висел на перекладине седьмой раз и уже давно должен был умереть или сойти с ума, но он стоически цеплялся за жизнь. Ренделл взял лист с установочными данными советского солдата, хотя он и так прекрасно знал, что там написано.
Старший сержант взвода разведки 56-й отдельной гвардейской десантно-штурмовой бригады был захвачен в плен почему-то в 1989 году, хотя его часть была выведена из Афганистана в августе 88-го. Упрямый Колесникофф, захваченный два года назад на самой границе с Таджикистаном, воевал уже лишних полтора года. Чуть больше года скитаний по отрядам повстанцев в качестве бессловесной рабочей скотины и один год здесь, на специальной базе Центрального разведывательного управления Соединённых Штатов Америки.
Русского ломали уже целый год. Конечно же не только его, но его особенно. Жесточайшие пытки, избиения и унижения сменялись почти человеческими условиями одиночных и общих камер древней крепости, в которой располагалась база, но за всё это время солдат не произнёс ни одного внятного слова, кроме своего имени и звания. Документов ни у кого из погибших в его группе не было.
Сам сержант выжил только чудом. Контуженный в самом начале боя, он пришёл в себя уже в конце его и отбивался до последнего патрона. Командира большой группы повстанцев и его заместителя, неведомыми путями получивших сведения о местонахождении разведывательно-диверсионной группы русских, старший сержант зарезал сам. После их гибели централизованного командования в банде не осталось, и несколько отколовшихся моджахедов вместо того, чтобы убить его, забрали и продали сержанта.
Раненый и контуженый молодой парень уже через несколько часов пришёл в себя, а затем смог ходить. Его поразительная живучесть и мужество позабавили Саида Мохсмени, которому русского солдата продали уже на третий день в нарушение всех инструкций, и тот выжил.
