1. Прощать всегда. Прощать охотно и искренно.
2. Если мы научимся любить всех людей и находить для них оправдания, то не будем иметь нужды в прощении: ведь в этом случае у нас не возникнет и самого чувства обиды.
3. Таинство примирения с Богом побуждает нас быть милосердными по отношению к другим людям.
1.1 Бог прощает тех, кто прощает сам. Он отнесется к нам с той же снисходительностью, с какой мы относимся к другим людям. Наши отношения с человеком – это критерий отношений с Богом. Об этом свидетельствуют чтения сегодняшней святой Мессы. В первом из них подчеркнуто: тот, кто склонен к мщению, рискует столкнуться с местью Господа. Господь “не забудет” ни одного из грехов такого человека. Прости ближнему, и тогда, по молитве твоей, тебе будут прощены и твои грехи. Если же ты ненавидишь ближнего, как можешь рассчитывать на исцеление от Бога?[1]
Господь усовершенствовал закон прощения, распространив его на каждого человека и на все формы взаимных обид. Ведь Своей Крестной Смертью Он всех нас сделал братьями и сестрами и искупил все наши грехи. Поэтому, когда Петр, желая продемонстрировать небывалое великодушие, спрашивает Иисуса, должен ли он семикратно прощать обиды брату, то получает следующий ответ: не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз[2], иначе говоря, всегда. Любовь Христа – это нечто качественно иное, нежели благородство и великодушие даже самых лучших исполнителей Закона. Разница между ними – отнюдь не в “семьдесят раз”. Природа любви – совсем иная, несравненно более высокая. У нее иные источники и иные плоды. Иисус дает нам понять, что ненависть, гнев, жажда мести, желание унизить кого-либо должны быть полностью устранены силой безграничной любви, внешним свидетельством чего призвано стать постоянное прощение обид. Кроме того, Иисус призвал нас молиться следующим образом: И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим[3]. По той же причине, как напоминает нам молитва сегодняшней Второй Вечерни, мы должны примириться друг с другом и с Иисусом Христом и поддерживать в своей душе постоянную готовность к прощению. Только в этом случае мы можем рассчитывать на бесконечное милосердие Божие.
Чтобы прощать от всего сердца, до конца забыв причиненные нам обиды, необходима глубокая вера, вдохновляемая любовью. Потому-то святые, весьма продвинувшиеся на пути подражания Христу, вовсе не имели нужды прощать даже самые большие обиды и оскорбления: все это не затрагивало их лично, поскольку они хорошо знали, что единственное настоящее зло есть зло нравственное или грех. Никакое другое проявление зла попросту не могло причинить им серьезного ущерба.
Спросим теперь самих себя: культивируем ли мы чувство обиды, предаемся ли гневу из-за реальных или мнимых оскорблений, которые были нам нанесены? Спросим самих себя о том, насколько наше прощение бывает скорым и искренним, дается ли оно от всего сердца, спросим и о том, молимся ли мы Господу за тех людей, которые – может быть сами того не желая – обидели или оскорбили нас? Хотя бы тебе было причинено пятьдесят тысяч неприятностей, ты должен простить их все (…). Твое терпение должно простираться значительно дальше, чем твоя обидчивость. Пусть обидчик скорее устанет делать тебе зло, нежели ты – сносить его[4].
1.2 Иногда нас ранят мелочи: неблагодарность за оказанную услугу, отказ выдать причитающееся вознаграждение, неудачное слово, усугубившее наше плохое самочувствие или усталость… Иногда обиды могут быть более серьезными. Это – издевательство над тем, что нам дороже всего на свете, попытка представить в ложном свете наши добрые намерения… И в том, и в другом случае для “естественного”, от всего сердца, прощения необходимо суметь отрешиться от самих себя и всей душой обратиться к Богу. Подобное великодушие побуждает нас молиться за людей, которые тем или иным образом нас оскорбили.
