«Да, куражу мне в жизни не хватает!» – резюмировал я, положив на стол приключенческую книгу. В книге описывались яркие, захватывающие события. По морю плыл корабль с богатыми товарами, на всех парусах уходил от преследователей-пиратов, рассекал высоченные волны, капитан кричал «Полный вперед!», и у меня складывалось впечатление, будто я сам нахожусь на этом корабле, держусь за толстые канаты, дышу соленым морским воздухом, смотрю вдаль, а мои волосы развеваются на ветру…
Но все это ощущение пропало, как только я закрыл книгу. На самом деле я находился не на старинном корабле посреди океана, а на даче, где было все тихо и размеренно. Росли помидоры, созревали перцы, по огороду был растянут шланг, а не толстые корабельные канаты, как там, в книге…
Хотелось чего-то такого же приключенческого, как в книгах! А то лето проходит, и даже вспомнить нечего!
Только я подумал об этом, как услышал с улицы:
– Сашка! Сашка!
Я вздохнул. Это кричал мой лучший друг Лешка, кричит только в крайних случаях. А если он к тому же забыл о том, что на моей калитке имеется звонок, значит, случай просто самый крайний, и мне надо поспешить на улицу, чтобы Лешка не сорвал голос.
– Саша! Саша! – прыгал Лешка под калиткой, явно желая сказать мне что-то важное.
– Что? – спросил я, знаком показывая, что на калитке есть звонок.
Лешка удивленно посмотрел на знакомую ему кнопку и наконец опомнился.
– Саша! – кричал друг. – Саша! Там эти! Они! Они!
– Кто – они? – спокойно поинтересовался я, хотя уже знал ответ. – И я не понял, там «эти» или «они»? Определись.
– Да эти, как их! Ролевики[1] приехали! – выпалил Лешка и с припрыгиваний перешел на приплясывания.
– Ролевики-и? – обрадованно протянул я, захлопывая калитку. – Так бежим же скорее на поляну, чего ты стоишь!
И я побежал со всех ног. А мой приятель помчался за мной следом.
За что я уважаю Лешку Соколова – так это за его характер, который всегда был для меня загадкой. У него часто случаются периоды непонятной энергичности, затем Лешка неожиданно успокаивается и будто выпадает из реальности. Ходит, ничто его не интересует, он может задумчиво рассматривать электрические провода, растянутые на столбах. А еще Леха зачем-то все считает. К примеру, он знает, сколько растет деревьев по дороге от магазина до дома, знает количество витков на пружине в шариковой ручке, знает, сколько кнопок на клавиатуре компьютера, сколько ступенек в школе от первого до третьего этажа и т. д. Вот такой он человек, Лешка Соколов.
Но главное для меня – его преданность и верность нашей дружбе.
Лешку я постоянно опекаю, что-то ему напоминаю, потому что он забывает все подряд, даю ему списывать на контрольных, иначе он оставался бы в каждом классе на второй год, подталкиваю к решительным поступкам. Я к нему привык и чувствую за него какую-то ответственность. Никто не знает его так хорошо, как я. И то, что мы с ним познакомились двенадцать лет назад в роддоме, что-то да значит. Правда, я весьма смутно помню момент нашего знакомства, но моя мама и мама Лешки в один голос утверждают, что во время кормления в роддоме мы с ним успокаивались, если нас показывали друг другу. Только тогда переставали плакать. Также знающие люди утверждают, что нас и выписали из роддома вместе…
В общем, такова история нашего знакомства.
Ну так вот, бежал я, стало быть, к поляне и не переставал радоваться.
«Наконец-то, – думаю, – они приехали, совсем я их заждался. Вот теперь-то на даче не будет скучно!»
– Эй, Сокол! – крикнул я. – Опять на ходу заснул? Просыпайся! Сегодня, как-никак, знаменательное событие!
Лешка чуть притормозил, пересчитал столбы в заборе бабы Нюры, задумался и побежал за мной.
