Андрей Юрьевич Щербаков часть дороги на работу часто проходил пешком. Дорога эта пролегала через Тропарёвский парк, и Андрей обычно пользовался прогулкой для того, чтобы обдумать, проанализировать всё то, что копилось в круговороте дней.
Здесь, почти что в лесу, мысли успокаивались, и нередко из этого спокойного течения выплывали решения, которые не рождались за рабочим столом.
Сейчас была осень, октябрь, но лес парка, через который проходил Андрей, всегда был одинакового зелёного цвета. Парк почти сплошь состоял из высоченных елей. Только зимой стволы этих елей темнели и хвои на них казалось меньше.
В лесу Щербаков пошёл медленней.
Мысли Андрея сейчас роились вокруг последнего обсчёта контуров будущего.
И мысли эти были совсем не весёлыми.
Примерно неделю назад Андрей получил корреспонденцию от Главного разведывательного управления. Подписана была корреспонденция полковником Колесовичем. Содержала она стандартное, в общем-то, задание по просчёту вариантов будущего, и касалось это всё одного араба, который внезапно пропал с экранов радаров спецслужбы.
Андрей варианты просчитал за отведённое время. На доклад к полковнику Колесовичу предписывалось явиться лично. Ну что ж, можно и это. Андрей явился. Картинка, представленная Щербаковым, была достаточно убедительной, и полковник ГРУ Колесович результатом остался доволен. Он внимательно выслушал Щербакова, поблагодарил, вскользь упомянул о премии, которая полагалась АЩу за его труды, проводил Андрея до дверей, и вот тут случилось со Щербаковым то, что иногда случается, когда контуры будущего хотят явить себя сами.
Линкси, когда уже прощался с полковником, увидел город Москву.
Эта Москва выглядела совсем не обычно.
Был день, но на улицах не было видно людей. Точнее сказать, люди были, только неживые – по обочинам дорог то тут, то там видны были трупы.
АЩ мгновенно понял, что никого из этих людей не убили из оружия, не сожгли, не отравили и смерть их не была следствием действия радиации. Все эти люди погибли по какой-то совсем другой, непонятной сейчас для Андрея причине.
Картинка простояла перед АЩем некоторое время, потом растворилась и исчезла. И тут Андрей ясно осознал, кому мир обязан контурами такого своего невесёлого будущего.
Контуры такого будущего могли образоваться только благодаря человеку, который находился сейчас перед АЩем – полковнику ГРУ Ивану Викторовичу Колесовичу.
Наступление именно этого варианта будущего было сейчас очень вероятным. Пожалуй, самым вероятным из возможных.
И наступить это будущее должно было уже месяца через полтора.
Вадим открыл глаза, оглядел себя и с большим удивлением понял, что он сейчас не Вадим.
Очнулся Вадим в вертикальном положении в тесной кабине, похожей на телефонную.
Он глуповато скосил глаза на чёрную густую бороду, которая упиралась ему в грудь, ещё раз осмотрел своё теперешнее тело, которое веса имело раза в полтора больше, чем у того, прежнего Вадима, и с некоторой застенчивостью отметил, что на нём сейчас нет никакой одежды.
Образован был новоприобретенный вес Вадима, похоже, одними только мышцами, костями и сухожилиями. И не было в этом весе, кажется, ни грамма жира.
Мышцы Аллахиярову нестерпимо тут же захотелось опробовать – что-то сломать, оторвать, согнуть или скрутить в бараний рог. Могучий сейчас Вадим с некоторой неохотой сдержал себя в этом порыве. Было понятно, что, прежде чем крушить что-то, сначала совсем невредно было бы понять, где он сейчас вообще очутился.
