Эту книгу можно прочитать по-разному. Кто-то в ней увидит едва ли не подробную исповедь автора. Кто-то – сплошные небылицы и фантазии. Третий просто покрутит у виска пальцем: что с этих церковников взять?
Соглашусь со всеми. Где заканчивается реальная история и начинается нечто иное – об этом автор никому не расскажет. Но то, что практически всё описанное или так и было, или могло быть – а, возможно, где-то именно так и случилось – пусть не вызывает никаких сомнений.
Для меня работа над этими текстами была новым, неожиданно радостным опытом вглядывания, всматривания в обычную жизнь как бы чуть сверху – и со стороны. Говорят, духовные люди видят, как повсюду «жизнь жительствует» – и мне тоже очень захотелось хотя бы немного «подсмотреть» это «жительствование».
И, конечно же, мне хочется поблагодарить всех тех, кто тем или иным образом оказался соучастником появления этой книги: прежде всего, моих любимых детей, всех близких родственников и друзей, которые хоть и разбросаны по разным континентам, но ведь у сердца своя «коммуникация», которой и тысячи километров – не помеха.
Заметки и рассказики отца Павла Великанова напоминают фрагменты большого блога. В сети они наверняка стяжали бы гирлянды лайков: они живые и искренние, даром что назидательные.
Перед нами автобиографические истории с многоликим и многофункциональным автором. Это и многодетный отец, который во время утреннего правила перед литургией постоянно должен отвлекаться – то на обдувшегося ночью маленького сына, то на младшую дочку, обнаружившую в холодильнике творожный торт. Паломник: немало эпизодов посвящено посещению монастырей, сирийских – с монахами-коптами, которые не в состоянии понять, что такое уныние, только смеются в ответ, Святой Горы Афон – с подвижниками, которые поразительно опрятны и дают такие простые и глубокие советы. Внимательный наблюдатель: вот молодой человек в наушниках, сосед в самолете, слушает музыку и погрузился в экстаз, отбивает ногой ритм, покачивается – наверняка под попсу или рок, качает головой батюшка. Как вскоре выясняется: это Бах! Парень слушает Баха. «Умел бы я молиться так, как этот парень вслушивается в оркестровые сюиты Баха», – укоряет себя наш герой.
И вновь подтверждает: все эти функции и лики тонут в самом главном – в первую очередь, рассказчик – пастырь. Все, что здесь написано, написано не просто паломником или папой, но священником.
Неудивительно, что многое из того, что вошло в сборник, напоминает заготовки к проповедям.
Цветные иллюстрации к заповедям Христовым. Сильно накрашенная кассирша в буфете Госдумы внезапно оказывается постницей. Расшалившиеся мальчишки-братья в метро всех раздражают, пока не обнаруживается: они едут из больницы, где только что узнали о смерти мамы. Понятно? Не суди ближнего твоего! А вот возвращается сам батюшка, полный благодати, с Горы Афон, только после причастия, и в ужасе видит в аэропорту грешный, падший мир, каких-то полуобнаженных девиц, и кажется ему, что из рая он попал в ад, но попутчик, тоже священник, отвечает ему на это: «Мы же не для себя – а для них причащаемся!» Ясно? Люби ближнего твоего.
Жизнь для отца Павла – книга притч, которые он пытается разгадать с помощью все того же ключа – христианской системы ценностей в православном изводе. На встречи, путешествия, попутчиков, испытания, россыпь лисичек в лесу он смотрит именно сквозь эту призму. Поэтому грибница, например, напоминает сложные человеческие отношения, в случайно раздавленном сыном планшете видится промысел и отклик на молитву, а в сделанной девочкой-подростком татуировке – разъяснение того, что такое точка невозврата. Отец Павел внимательно вглядывается в посланное, сказанное, увиденное, чтобы расслышать, что же хотел ему сказать этим Господь. Он сам всегда в позиции внимательного ученика, который постоянно учится и радуется, когда удается что-то понять. Едва удается – он этим немедленно делится.
