15.03.201? г.
Из разговора в кабинете.
(Арбатская пл. 4)
… – Разбрасываемся. Считай, ни один толковый проект до ума не довели.
– Как же, вот форма новая. Погоны политкорректные.
– Смешно? Мне что-то не очень. Что финансируем? В какую ж… миллиарды сливаем? НИОКРы[1], блин, БЛИНОКРы. Подводные планеры и боевые медузы, дрессированные роботы-писари. Вот ваш этот «К» – ну, какого черта? Кого сейчас исторические эксперименты интересуют? Лучше бы еще пару беспилотников заказали.
– Есть мнение, что нужны эти эксперименты. Это, знаешь ли, направление перспективное, небезынтересное, хотя и не совсем по линии нашего ведомства. Ну, не при нас отдел создавали, не нам его и закрывать. Тем более экономии там с гулькин… Штат крохотный, вон, уже срочниками должности закрываем. А я, между прочим, справку по работе «К» ежемесячно наверх даю. На самый ВЕРХ…
* * *
Танк двигался медленно, высокомерно выпятив длинный ствол орудия с чванливым набалдашником дульного тормоза. Из окна жуткая 57-тонная машина смотрелась как на картинке: поза в три четверти. Равнодушно лязгали гусеницы, сыто ревел двигатель…
За высокой кормой на мгновение показалась фигура в камуфляжной куртке – Женька торопливо дал короткую очередь. ППШ послушно содрогнулся в руках. Ни в кого, конечно, попасть не удалось, но из-за брони высовываться поостерегутся. Определенно эсэсы. Хрен их, сук, не узнаешь.
Бронированная махина продолжала двигаться по улице, размеренно взревывая двигателем. Трехцветный камуфляж, широкая башня. Угловатый громоздкий ужас, повадками ничуть не похожий на хищную грациозность полосатой кошки, чье имя присвоили чудищу неофициально. На правой стороне толстого «лба» красовался тактический знак – белесый то ли слон, то ли мамонт. Это в масть – какая же гадина здоровенная!
502-й батальон тяжелых танков? Откуда здесь? Откуда?! Они же где-то под Нарвой?!
Близко-то как. Была бы противотанковая или бутылка КС, можно было бы рискнуть. Остановить не остановишь, но пугнуть имеет смысл. У фрицев нервы тоже не железные, это мы знаем…
Противотанковых средств нет в наличии, следовательно, отходим на заранее подготовленные позиции. Откуда здесь все-таки 502-й тяжелый?
В неясной дымке выхлопа мелькнули сразу двое эсэсовцев – Женька ударил из автомата.
Осекся ППШ на «полуслове». Твою…, рядовой Земляков. Память у тебя еще ничего, документальные источники вполне регулярно в мозгу откладываются, а патроны отсчитывать так и не научился. Женька выдернул пустой диск. Тьфу, а как же… Там пружина такая хитрая, без навыка…
– Кать, у меня патроны… Уходить нужно.
Зашвыривать пустой диск в угол комнаты Женька не стал – не так мы обучены. Без нервов. Отходим. Рядовой Земляков обернулся и в ужасе уставился на глухую стену. Двери не было. Абсолютно глухая стена. Капитальная. Несколько выщерблин от осколков, выгоревшие рыжие обои. Слева буфет, щерящийся осколками лопнувших стекол и свежими щепками. Справа одинокая тумбочка – единственный белый слоник на пыльной полке опрокинулся на бок. Видно, не только рядового Землякова близость бронированного «тигро-мамонта» пробрала…
За буфетом дверь! Женька, понимая, что глупость творит, кинулся к попорченному изделию безвестного краснодеревщика. Пол содрогнулся от близкого взрыва, гадский буфет сам собою начал валиться навстречу. За ним открылась сплошная стена, квадрат чуть более темных, невыгоревших обоев.
– Товарищ старший сержант!!! – Женька отпрыгнул от взбесившейся мебели, споткнулся и, наконец, проснулся.
Рядовой Земляков сидел на койке. Ступня, которой от души врезал по прутьям металлической спинки, уклоняясь от пригрезившегося злобного буфета, побаливала. Женька яростно поскреб коротко стриженную голову и сказал в сумрак кабинета:
