Город семи ветров
Гуляя, по улице Белинского от цирка к Литейному, я встретил ее. Это было неожиданно, но совсем не ново. Город часто нас сводил вместе и вот, опять. Всё чувства, почти стёртые обыденной жизнью, всплыли, накрыло с головой.
Я помню каждый изгиб ее тела, каждую черточку, ее запах, нет, не запах духов, хотя и они были прекрасны, а запах тела. Тот самый, который никогда и ни с чем не перепутаешь. Вот и сейчас, обняв ее, в приветствии, я потянулся носом за ухо.
– Ну, здравствуй! – прошептал я, тонкий, едва уловимый аромат корицы, с горьковатым послевкусием ванили щекотал нос.
– Пойдем гулять? – спросила она, не размыкая объятий.
– Пойдем.
Мы привычно шли по дворам, в строну набережной. Середина лета выдалась, на редкость, жаркой. Большая часть Питерцев сбежали за город, к ближайшим водоемам. Редкие туристы высовывали носы из кондиционируемых номеров. Наши плюс тридцать два – это ад, а я шел, не замечая жары, и украдкой, смотрел, как образуются бисеринки пота на границе собранных в высокий хвост волос, и стекают по шее под ворот шелковой цветастой блузки.
– Ты помнишь, как мы встретились зимой и придумывали жизнь людей видных сквозь окна?
Я не хотел говорить. Мне нравилось смотреть, как открывается рот, и как складываются губы в слова. Я просто её хотел. Не понимаю, что в ней такое есть, завораживающее, манящее. Когда не вижу её – нет никаких проблем, или мыслей, но стоит нам встретиться… В который уже раз? Десятый, двадцатый, сотый, а может, мы знакомы уже не одну жизнь?
– Не помнишь? – она состроила забавную гримасу обиды, надув губы и положила мне руку на предплечье.
– Конечно, помню, это было смешно, придумывать несуществующие жизни реальным людям нам совсем незнакомым,– я приподнял ее за талию, прижав к себе, громко чмокнул в ухо и отпустил. В ответ она меня стукнула кулачком по груди, гордо задрав голову пошла вперед. Волосы в хвосте забавно попрыгивали вторя каждому шагу. Не уверен, намеренно это или нет, продуманный ход, или же так получилось, но едва мы вышли на набережную Невы, как Питер решил напомнить о себе, и о еще одном своём имени: «Город семи ветров».
Резкий порыв сильного, предштормового ветра приятно охладил, разгорячённую солнцем и мыслями, кожу. Её хвост взметнулся вверх, как и свободная длинная юбка. Казалось, у меня появился нежданный соперник-ветер. Она, подставив ему лицо, засмеялась, стянула резинку с волос и раскинула руки в стороны, открываясь навстречу ветру, прохладе и городу.
– Поймай ветер, это прекрасно! Давай, тебе точно понравиться!
Я попробовал. Улыбаясь, смотря на ее точеную фигуру. На нас шли грозовые тучи, огромным черным фронтом. Вдалеке сверкали молнии и погрохатывал гром. С каждой минутой становилось холоднее. Ветер набирал силу, старался выдуть воздух из легких и забраться под одежду.
– Бежим под мост, а то сейчас ливанёт! – предложил я, и мы побежали, но не успели. Ярчайшая вспышка молнии и гром затормозили нас на минуту. Гром заставил трястись небрежную и ступеньки к спуску. Этого оказалось достаточно. Под спасительный пролет Литейного моста мы вбежали, держась за руки и хохоча, мокрые насквозь.
Стало холодно, температура упала градусов на пятнадцать, мокрая одежда прилипала к телу. Озябшие, мы целовались под мостом как подростки, а дождь сотворил для нас стены из воды. Ветер, ненадолго унявшись, стал снова набирать обороты. Услышав дробный стук по перилам моста, мы увидели крупные градины, моментально завалившие весь спуск к воде. Через минуту град прекратился, тучи улетели, и жаркое июльское солнце вернуло свои права.
– И как теперь выбираться? – спросила Она?
– А вот так – поднимая ее на руки, сказал я и понес наверх.
