Сборник сочинений

Книга не рекомендована для прочтения детьми, независимо от их возраста. Книга содержит стихи, издававшиеся ранее, и новые произведения.

© Зайцев И. К., 2024

Я родился 13 февраля 1972 года в поселке Ильича в Подмосковье в семье служащих. Сейчас этого поселка уже не существует. Моё детство проходило среди малоэтажной застройки, утопающей в деревьях и кустарниках. Несмотря на отсутствие в квартирах водопровода и канализации, детские воспоминания связаны с уютом и теплом и с огромной свободой, которую предоставляла детям улица, позволявшая гулять без присмотра родителей.

С раннего детства я был болезненным ребенком, отчего родители по советам врачей каждое лето возили меня в Крым поправлять здоровье. Тогда и родилась любовь к этому полуострову, растянувшаяся на всю жизнь.

Большая часть моих школьных лет прошла в подмосковном городе Видное, где мои родители получили благоустроенную квартиру. В школе я учился посредственно и интереса к учебе не проявлял. Интерес вызывали игры во дворе с друзьями, а свои игрушки (корабли и автоматы) благодаря урокам труда в школе мы мастерили из дерева сами.

Тяга мастерить меня привела в авиа- и судомодельные кружки, а впоследствии в секцию картинга ДОСААФ. Большое количество бесплатных в то время спортивных секций разнообразили круг моих спортивных увлечений. В детстве я увлекался фехтованием, греблей, атлетикой, боксом. Мои воспоминания о школьных годах ассоциируются с эпохой Советского Союза, заботой старшего поколения о нашем счастливом детстве.

Рассказы отца о службе во флоте привили мне любовь к морю, и после окончания восьмилетки я пошел учиться в Московский речной техникум на электромеханика. В годы учебы в техникуме я начал писать первые романтические стихи о флоте. В моих стихотворениях на морскую тематику присутствует много терминов, это вызвано тем, что я старался придать тексту профессиональный оттенок.

Это было время перестройки, гласности и моей комсомольской юности. Этот период ассоциируется у меня с мичманками и тельняшками и с тем, что я успевал всё сразу: учиться на отлично, заниматься в техникуме общественной работой, заниматься боксом, гулять с девочками, тусоваться с товарищами в подъездах и подвалах, ходить на дискотеки и участвовать в уличных драках.

Обучаясь в техникуме, я экстерном сдал экзамены на судоводителя и на практике отходил навигацию на сухогрузе матросом на Крайнем Севере. Закалка, полученная на Севере, мне пригодилась на всю жизнь.

Техникум я закончил с отличием и поступил в Московскую государственную академию водного транспорта на судомеханический факультет. Тогда закончилась советская эпоха и началось время малиновых пиджаков, путчей и всеобщего запоя. Учился я по принципу: от сессии до сессии живут студенты весело. Моя учеба заключалась в сдаче экзаменов в ходе сессии, а весь семестр мы с товарищами-однокурсниками проводили в пивных и на халтурах, работая грузчиками.

В период навигации, учась в академии, я работал рулевым-мотористом на судах Московского речного пароходства. От академии проходил практику на танкере, совершающем рейсы по Балтике в загранку. Своим творчеством того времени я воспевал в основном неразделенную любовь. В 90-е годы на эстраду полились потоком блатные песни. Стремление подражать моде на «блатное» отразилось на моих стихах, в которых присутствовала обеденная лексика, сленг и жаргонные выражения.

По окончании Академии я получил диплом морского инженера и поступил в аспирантуру. Учась в аспирантуре, я работал преподавателем в Московской государственной академии водного транспорта. Не окончив аспирантуры по материальным причинам, я пошел работать электриком на стройку, где стал получать достойную зарплату, в отличие от научного труда. Потом я работал электриком на металлургическом заводе и мастером участка в Московских кабельных сетях. В это время я написал свою первую большую поэму «Амабиель». Стремление приблизить диалоги моих персонажей к устному народному языку привело к появлению в стихах просторечия, фразеологических оборотов, являющихся архаизмами, и эрративов. На смену обсценной лексики пришли эвфемизмы. Иногда для сохранения ритмической схемы стихотворения я пользовался языковой просодией, благо акцентные возможности русского языка (предоставляемые смещением ударений) давали широкие возможности поддержания ритма.