Начало
12 сентября 2020 года
Проспект Багдади, Стамбул
Сегодня я видел сон. Это было само по себе не к добру. Обычно я сплю без снов.
Сон был черно-белый. В нем был снег. Такой, какой бывает в самом конце зимы – грязный, с черными, в разводах сугробами по обеим сторонам дороги. Я ехал на машине в каком-то городе… типичном постсоветском, с рядами унылых панелек, белыми сталактитами шестнадцатиэтажек и пристроенными к домам стекляшками. По протоптанным в неубранном снегу за время зимы тропинкам брели по своим делам люди, унылые, как и жилища, в которых они жили, как и магазины, в которые они ходили, серые и черные… казалось, в этом мире вообще нет ярких красок, только черный, белый и трагический серый.
Дорога шла резко вниз, да еще с поворотом. Въезжая в город, ты как бы спускался в него – не поднимался, как в Иерусалим, а именно спускался, как в ад или хотя бы в чистилище. Я начал притормаживать – и тут с ужасом понял, что под колесами не асфальт, а лед. Машину уже несло… я попытался направить колеса в сторону заноса и отпустил тормоз… не помогало. Ничего не помогало. Меня с ускорением несло по дороге, одновременно разворачивая на встречку. Я видел надвигающиеся встречные машины… грязная морда фуры становилась все ближе и ближе… и я ничего не мог с этим поделать…
Вот тут я и проснулся…
И понял, что будет беда…
Меня зовут Александр Баширов. Я родился в Казани, в обычной для Казани семье – отец татарин, мать русская. В семье главным был отец, потому я принял ислам. Хотя и сейчас я толком не знаю, кто я – русский, или татарин, или турок, или вообще – человек мира. И меня нельзя называть соблюдающим – пять раз в день я намаз не делаю. Хотя, наверное, это плохо…
В этом городе я живу уже несколько лет – приехал, как и все, по туристической визе, потом продлился на год, потом получил вид на жительство и право на работу, потом оформил гражданство. В прошлом у меня бизнес в России и несколько темных историй, о которых я не хочу говорить. В настоящем – бизнес здесь, квартира и жизнь типичного члена русской диаспоры, здесь довольно многочисленной. Здесь я немного блогер, немного журналист, немного торговец, немного переводчик, немного риелтор – после падения турецкой лиры недвижимость здесь, и так не слишком дорогая (дешевле Москвы), стала еще дешевле. Русские покупают, но немного – а вот из Средней Азии покупателей очень много. На первом месте… я бы сказал, Казахстан, как говорит мой компаньон по риелторскому агентству Кямран, многие покупают на случай, если дележка политического наследства елбасы перестанет быть томной, казахская перестройка превратится в перестрелку и из страны придется бежать. Он лучше знает, у него отец депутат, влиятельный член среднего жуза, но после смены власти ни в чем не уверен и сына заранее отправил сюда, готовить площадку и пристраивать наворованное. На втором месте узбеки, у них денег мало, но они чаще всего покупают не под сдачу, а насовсем, переезжать. У них преимущество в том, что их язык из той же группы, что и турецкий, – примерно как русский и украинский, взаимно понятные. Потому на простых работах – например, горничной в отеле – можно начинать работать сразу.
Татары, кстати, тоже понимают многие турецкие слова, так что мне выученный в школе татарский пригодился. Говорю я так, что все понимают, что я не турок, – но разговорный у меня уже на приличном уровне.
Я живу на проспекте Багдади. Это одна из стратегических трасс Стамбула, в азиатской части города, она начинается у стадиона Фенербахче, выходит из района Кадыкей и идет на выезд из города в сторону остальной Турции (Стамбул расположен у самой западной границы страны), это бывшая римская дорога. Улица эта – скорее торговая, здесь мало кто живет, в основном сюда ходят и ездят на шопинг. Но мне подвернулась приличная квартира, совсем недорого – купил и не жалею. В последнее время она сильно выросла в цене – здесь спрос появился.
