На меня оказала большое влияние бабушка по отцовской линии. Звали ее Фэй Ливон. При жизни она учила меня любить, а после смерти обучила искусству медиумизма. Ее присутствие придавало мне уверенности и сил в поиске себя и осмыслении причин моих столь глубоких ощущений. Бабушка верила в меня и восхищалась моей уникальностью и любовью к жизни. Более того, она питала ко мне поистине материнскую любовь, которая с тех пор навеки поселилась в моей душе. И хотя не бабушка подарила мне жизнь, она, несомненно, спасла ее.
Только бабушка могла научить меня, как стать преуспевающим медиумом – никому другому я бы просто не доверилась. Одно я знала наверняка: она была единственным человеком, который никогда бы не причинил мне боль умышленно. Именно ее любовь помогла мне преодолеть боязнь привидений, ведь ее визиты из потустороннего мира поспособствовали тому, что я смогла бесстрашно раздвинуть границы своего восприятия и заглянуть за пределы этой жизни. Благодаря тому, что я увидела ситуацию в новом свете, я оказалась способна к развитию как медиум и стала более восприимчивой. Бабушка Фэй сыграла весьма важную роль в моей жизни, ведь я смогла разобраться в собственной проницательности и научиться говорить на языке интуиции.
Меня зовут Джоди Ливон. Я выросла в консервативной еврейской семье со средним достатком в пригороде Миннеаполиса. В детстве нам запрещали ругаться матом, употреблять слово «ненавижу», опаздывать и говорить об усопших. Тогда слово «экстрасенс» считалось неприличным, а понятие «медиум»[1] чаще использовали в отношении размера рубашек, нежели при описании человека, общающегося с мертвыми. В ту пору, будучи еще подростком, я направляла все усилия на борьбу с необъяснимым шестым чувством. В 1980-х его так и называли – шестое чувство. Впрочем, оно особо не ценилось – за него не дали бы и шести центов.
Еще в детстве я познакомилась с искусством, позволяющим видеть невидимое. Я могла различать чувства окружающих и понимать, каково их возможное будущее, а также ощущать энергию умерших. Вот только эта способность являлась весьма серьезным препятствием на пути ко многим вещам. К слову, мне даже не приходилось и мечтать о выпускном бале, ведь я либо самостоятельно совершенно четко понимала, что никто меня на него не пригласит, либо некий бестелесный дух из самых лучших побуждений нашептывал мне на ушко, что не следует обнадеживаться. Пожалуй, я и перечесть не смогу, сколько раз в моем присутствии сами собой включались лампочки, телевизоры и радиоприемники. Более того, посреди ночи я просыпалась от того, что моя кровать трясется, а порой я даже слышала какой-то стук за окном своей комнаты, которая, между прочим, располагалась не на первом, а на втором этаже. Жутко, не правда ли? Мне и самой было страшно. В ту пору я сильно боялась привидений.
