Представь себе ужас прожившего месяц в Индии, мама, и впервые узревшего снег в аэропорту.
У меня в чемодане песок, на плечах непальская куртка и не утешительная ничуть карамель во рту.
Мы вернулись домой, мама, это отнюдь не часто случается с заступившими за черту.
(Вера Полозкова)
Россия, Москва, международный аэропорт «Шереметьево», декабрь 2011 года
Она стояла в зале прилёта, кутаясь в пёструю кашмирскую шаль, будто цыганка, и растерянно озиралась, словно не понимая, куда попала и что теперь делать, куда идти.
Багажа с собой у неё не было, все вещи помещались в ручной клади. Ушлые мужички периодически подкатывали к ней с вежливо-навязчивым: «Такси не желаете?», но, наткнувшись на странноватый отрешённый взгляд, молча отступали.
– Людмила Николаевна, вот вы где! – раздалось у неё прямо над ухом.
Люся не сразу сообразила, что обращаются к ней. Когда же её осторожно потрясли за руку, она опомнилась и сфокусировала взгляд на подошедшем.
– Людмила Николаевна, у вас всё в порядке? – обеспокоенно спрашивал белобрысый парень лет двадцати пяти. – Нормально долетели, или плохо себя чувствуете? Вид у вас какой-то необычный…
– А, Серёжа! – спохватилась она. – Прости, я что-то немного задумалась… Здравствуй.
– Это все ваши вещи? – подхватив её дорожную сумку, поинтересовался парень.
– Да, все… Мне же через три недели обратно лететь, решила не набирать много. Ну что, пойдём?
Они зашагали к выходу.
Люся постепенно приходила в себя. Самые первые минуты пребывания на родине стали для неё шоком. Хмурые серые лица, а также напряжение и агрессия, незримо, но явственно витающие в воздухе, поначалу выбили её из колеи, заставили почувствовать себя растерянной маленькой девочкой, до которой никому нет дела. Это чувство было сродни тому, что она испытывала, стоя почти десять лет назад на перроне Казанского вокзала. Юная глупышка, приехавшая, как в плохом сериале, «покорять Москву», не имеющая ни родственников, ни друзей, ни связей в этом мегаполисе; впереди – абсолютная неизвестность, и дух захватывает, и страшно до чёртиков… Сейчас она снова казалась себе песчинкой, попавшей в беспощадный бурлящий океан.
Конечно же, это была всего лишь иллюзия. Просто требовалось время, чтобы вновь адаптироваться к привычной среде. Однако после улыбчивых жителей той страны, из которой Люся только что прилетела, после ярких красок, которыми был наполнен тамошний быт, после густого влажного воздуха, насыщенного пряными ароматами, ей было немного странно воспринимать себя снова в России. Её преследовало ощущение, что она здесь в гостях, а не дома. Украшенные сверкающие ёлки, установленные по всему залу аэропорта, только усиливали это ощущение. Новый год казался таким нереальным праздником, таким далёким и чужим, таким… инородным.
Притормозив перед стеклянными автоматическими дверьми, Серёжа с сомнением взглянул на свою спутницу – вернее, на её экзотическую шаль, длинную цветастую юбку и ноги в лёгких туфлях.
– Людмила Николаевна, мороз же… Вы бы хоть свитер надели, что ли, – озадаченно пробасил он.
Люся беззаботно отмахнулась:
– Да пустяки, добегу до машины, не помру.
Однако Серёжа стянул со своих массивных плеч добротную коричневую кожанку и протянул ей:
– Накиньте пока… Вы всё же женщина, вам простужаться никак нельзя.
Люся невольно улыбнулась. Какой он всё-таки милый… За два года работы у них Сергей так и не приучился звать её на «ты», хотя разница в возрасте была не столь уж велика – пять лет. Однако водитель относился к ней с особым почтением. Пожалуй, он уважал Люсю даже больше, чем Диму, несмотря на то что тот являлся его непосредственным работодателем, ну, а она – всего лишь женой хозяина.
