Динь...Динь...Диииииинь...
В комнате уже на полную свою мощность
трещал будильник, всеми своими фибрами неодушевленной души
показывая, что пора вставать. Было яркое по-весеннему теплое утро,
и за окном на небе не было ни единого облачка. Солнце, ярко
светящее за окном, уже вцепилось своими теплыми лучами до всего
чего смогло оно дотянуться этим ранним утром. Покрывало,
разбросанная везде одежда, цветок так давно не прикасавшийся к
живительной влаге, мебель, стоящая в комнате – это только
минимальный список вещей, попавших в плен небесному светиле.
Солнечный зайчик, отраженный от большого напольного зеркала, игриво
бегал по потолку слегка погоняемый веткой за окном.
Дииинь...Диииииинь...
А будильник все не унимался. Своим
самым звонким голоском напоминал, что уже семь и, если ещё не время
завтрака, то зарядки для большинства людей уж точно, но не для
нее.
За дверью послышался скрип
открывающейся родительской двери и звуки приближающихся шагов. Пара
ударов. Тук…Тук…
- Ты ещё спишь? - негромко спросила
мать. – А время уже вставать.
Немного подождав и не услышав ответа,
она вошла в комнату старшей дочери. Анна лежала, раскинувшись по
всей кровати, почти напоминая морскую звездочку, на животе и
укрывшись с головой под подушку. Мать уже привыкла видеть в таком
виде свою дочь, считая, что та всегда так делала, чтобы ей не
мешали хорошо выспаться посторонние звуки и шумы. А звуков таких,
на ее взгляд, собиралось не мало: птицы, машины, скребущаяся под
дверью и громко мяукающая кошка. Но больше всего вышеперечисленного
Аня пряталась от надоедливого будильника, которого так заботливо
заводила вечером она Лидия Николаевна. Сама Лидия Николаевна
просыпалась раньше любого члена своей семьи, будь то муж или любой
из ее троих детей, проходила на кухню и потихоньку включала
маленький телевизор, ожидая утренних позывных из комнаты дочки. Она
специально именно его заводила, так как в отличие от других
разбудить в такую рань Аню было целым искусством требующее
определенной настойчивости и терпения. В остальное время женщина в
основном смотрела большой телевизор, стоящий в зале, а по
совместительству и комнате ее единственного сына Дмитрия, старшего
из ее детей.
Открыв окно и подойдя к кровати,
Лидия Николаевна села на край и стала потихоньку тянуть одеяло на
себя сантиметр за сантиметром, оголяя спину так сладко спящей
дочери. Почуяв кожей сквозняк, который образовался из-за открытой
двери и окна, девушка потянула одеяло обратно на себя.
- Давай, соня, просыпайся скорей, -
ласково сказала мать, подтягивая одеяло к себе, - осталось всего
чуть-чуть до окончания школы.
- Ну, мам, - возмутилась от такого
вмешательства в сон своим тихим голоском Анна. - Ну, ещё пару
минуточек дай поспать.
- Ну, уж нет, - и мать с силой
сдернула с дочери легкое одеяльце, оставив лежать где-то в ногах, а
половину даже на полу. - Вставай быстрей и без твоей ленивости дел
хватает. Я не намерена сегодня тебе потакать. - И резко
развернувшись, вышла из комнаты, почти хлопнув дверью.
Женщина так делала только в том
случае, если чем-то рассерженна. Анна, приподнявшись на локтях,
недоуменно посмотрела ей вслед, не совсем понимая, в чем она
провинилась.
"Сегодня она явно не в духе. Что-то,
по-видимому, случилось" - подумала про себя ещё не до конца
проснувшаяся дочь.
Не спеша, девушка опустила ноги на
пол и поднялась со своего спального места. Она направилась прямо к
своему любимому большому зеркалу во всю высоту стены, которое также
было одной из дверей шкафа с одеждой. С той стороны зазеркалья на
неё смотрела зеленоглазая молодая девушка восемнадцати лет одетая в
легкую хлопковую пижаму, состоящую из зелёного цвета шорт и белой
майки. Длинные волосы цвета темного молочного шоколада запутанными
кудряшками струились по телу. Взяв расческу с близлежащей тумбочки,
Анна стала их распутывать.
