После бегства из Эньши-Эннорен, Эрклион и Эрия при поддержке верных эннориан вместе добрались до Этурены. Ожоги Эрклиона полностью затянулись, теперь он выглядел как обычный человек и вновь предстал в образе чернеца Кейлуна. Эрии тоже было не привыкать выдавать себя за кого-то другого. В пути до портового города они с Эрклионом разговаривали очень мало, только на самые общие темы. Их постоянно кто-то сопровождал, и Эрия так поняла, что Эрклион не хочет, чтобы эннориане услышали что-то такое, что для них не предназначается. Он сказал ей, что они обстоятельно поговорят уже в Этурене, а потом решат, что делать дальше. По всей видимости, у него уже был готов свой план действий, и Эрия в этом плане была, скорее, помехой.
К той мысли, что рядом с ней идёт живая легенда Шенивашады, Эрия привыкла довольно быстро. После всех тех потрясений, что ей довелось испытать за последнее время, это не было столь уж шокирующим. Конечно, ей очень хотелось расспросить Эрклиона о древних временах, о Владельцах, и самое главное – о том, где же он был семьдесят три года. Но Эрклион был немногословен, а Эрия уж чему-чему, а терпению успела научиться.
Меж тем из столицы доносились страшные вести. Рассказывали, будто все собравшиеся в день вознесения Эрклиона на площади полегли, и лишь немногие сумели бежать из окружения. При этом в развязывании бойни рэ-Митсу обвинил эннориан, которые якобы первые напали на стражников. Но было ясно, что никто не поверил в такие объяснения. Всем было известно, что марш на столицу происходил без оружия и эннориане никак не могли напасть на вооружённых стражников или солдат.
Эрклиона отдельно интересовало, что говорили про него лично. Здесь слухи очень сильно разнились. Говорили и о том, что он погиб вместе со своими последователями, и о том, что он сбежал, и даже о том, что он всё-таки воцарился во Дворце и сам приказал начать бойню. Эрклион, услышав такие версии, распорядился не скрывать правду о случившемся, открыто говорить о том, что он пошёл мирно разговаривать с рэ-Митсу, но был атакован и вынужден бежать из столицы. Эрии казалось, что тем самым Эрклион словно бы расписывался в своей слабости перед рэ-Митсу, но, похоже, у древнего героя Шенивашады был свой план и на этот счёт.
Эрклиона не мог не заинтересовать вопрос, почему же та атака, которую произвёл на него рэ-Митсу, не достигла своей цели. Ведь в первый раз предателю удалось лишить Эрклиона воли и запереть в усыпальнице, при этом Эрклион тогда вообще ничего не почувствовал. Теперь же, хотя Эрклион и столкнулся с необычайно мощным воздействием Тзай, он смог этому противостоять. Какие-то ответы мог бы дать Чтец, или изучение того инкубатора, откуда черпал знания рэ-Митсу. Но Чтец был мёртв, а инкубатор сначала нужно было найти. По своим ощущениям Эрклион понял так, что, используя энергосистему Дворца, рэ-Митсу гасил собственные колебания Тзай Эрклиона. А Эрклион был связан с Тзай куда больше, чем любой из тзай-тарров. Поэтому такое оружие против Эрклиона Владельцы вполне могли использовать почти без вреда для себя, как не было никакого вреда и для рэ-Митсу, оказавшегося прямо-таки в эпицентре бушующей силы. Но чтобы осуществить подобное, надо очень хорошо знать узор Тзай конкретной цели. И его Владельцы, конечно же, знали. Выходит, что то изменение своего узора Тзай, которое Эрклион произвёл ещё на «Ласточке», сработало и спасло его. Теперь, понимая принцип действия оружия рэ-Митсу, Эрклион успокоился. Рэ-Митсу не имел столь мощного источника энергии, который смог бы перевозить с места на место. Эрклион мог подвергнуться атаке только в своём Дворце. Поэтому напрашивался вывод не подниматься больше туда. Но разве может Эннори отказаться о своего Дворца, где расположен его престол?
