«Было еще одно обстоятельство, которое сильно подорвало уважение Хонг-Дока к белым: это их отношение к своей религии. Не сама религия не нравилась ему. К христианскому культу он относился совершенно так же, как и ко всякому другому, который был ему известен… Я хорошо помню, как он однажды, сидя со мной в своей курительной комнате, с усмешкой сказал мне, что теперь он знает, насколько реально христиане относятся к своему культу. Потом он прибавил, что даже сами христианские священники не имеют понятия о символическом».
(Ганс Гейнц Эверс «Шкатулка для игральных марок»)
Символическое мышление, как метод религиозного (от religare – «связывать») познания мира горнего и мира дольнего – это единственно верное средство для ограниченного человеческого разума принять и осознать божии откровения в более менее досягаемой доступности. Символ – это прообраз предмета, явления, а так же сущности, отражённый вместе с этим, и в Имени. Что есть Христос, Бог-Слово, Логос – как не сам Бог? Но однако не напрямую. И здесь мы понимаем, что сущность и слово (символ) – это суть одно и тоже (по существу), но не по форме.
В век ползучего эмпиризма и утилитаризма, рядовому сознанию невдомёк, как например мыслит и чувствует мир абориген архаичного племени, заявляя, что он и его тотемное животное – есть суть одно и тоже. Понимая такую работу разума за некий шизофреничный (расщеплённый) паттерн недоразвитого сознания, мы можем вполне резонно спутать такое понимание вещей с «магическим мышлением» примитивного человека, по которому получается так, что связь каких-либо событий понимается как – «вследствие этого, значит и по причине этого». Но это отнюдь не так.
Мышление магическое и символическое разняться между собой кардинально. Магическое мышление работает в протяженности, в длительности во времени, связывая события лежащие на плоскости воедино, тогда как символическое выносит за пределы, указуя скорее нам не некий якорь, на некий зонд, выброшенный за борт (условно) корабля окружающей нас физической действительности.
Магическое мышление – скорее свидетельствует, на некое примитивно-детское, сырое и незрелое осознание законов саморегуляции этого мира, заложенных в мир от сотворения. Условный индуист, условно назвал бы эти проявления взаимо-следственных явлений «кармой». В христианском понимании божественной справедливости не Бог наказует грешника за преступление против брата например, а лишь вступает в силу некий фундаментальный закон взаимодействия людей между собою, по которому все люди связанны в один единый организм под названием Человечество, род человеческий. Не Бог наказует пьяницу циррозом печени, а тут лишь вступает в действие причинно-следственная связь двух событий, когда причиной одного, неприятного является второе, предшествующее оному.
Атрофия символического мышления в наше время всецело отражает наше отдаление от истин христианства. Формальное, дословное понимание заветов Библии при всём желании может быть и прибавляет человеку благочестия, но ни как не раскрывает ему сути вещей, не даёт ему понять и раскрыть для себя волю Бога в полной мере. А что для христианина может быть более сладостнее и отраднее, чем видеть и понимать промысел божий о себе, о народе божьем и об этом мире?
