– А чем ты хочешь стать, когда вырастешь?
– Не знаю, не думал…
– Как так? Тебе уже столько лет, ты такой высокий и крепкий, а всё ещё не знаешь?
– Не знаю, мне и так нравится.
– Но ведь ты понимаешь, что так не может продолжаться вечно, каждый чем-то становится через какое-то время.
– Неправда, не каждый, можно и так простоять, просто наслаждаясь жизнью.
– А вот и нельзя, посмотри вокруг! Одни сломались, другие заживо сгорели, третьих вырубили как лишние элементы, а кто-то сгнил…
– Ну что ты ко мне привязалась?! Что об этом разговаривать – не всё ли тебе равно пока что? Живёшь – и на том спасибо. А кем уж ты там хочешь стать – вот ведь дурацкие вопросы!
– Ладно, тогда скажи, чего ты больше всего боишься?..
– Час от часу не легче. Ничего другого придумать не можешь, чем бестолковые вопросы задавать? Задавай кому-нибудь другому.
– Я задавала, все всё разное отвечают. И это так интересно!
– И что интересного, например?
– А вот, например, видишь, та Липа непременно хочет стать скамейкой в парке. Она очень хочет – чтобы потом и среди деревьев стоять, и вроде бы и для людей. А древесина у Липы слишком мягкая, поэтому скамейкой ей точно быть не придётся, ни в парке, ни ещё где. Представляешь, какое горе?
– Ну и что? Сделают из неё что-нибудь другое, прямо горе! Будет не скамейкой, а бочкой с вином, вполне себе даже весёлое будущее. Люди её будут во главе угла ставить, ни один праздник без неё не обойдётся.
– Всё ты шутишь…
– И совсем не шучу. Из Липы как раз делают плошки, ложки, миски, бочки – честное слово, мне ещё прадедушка мой говорил сто семьдесят лет назад.
– Раз прадедушка говорил, тогда верю. А знаешь, чем хочет стать вон та Берёзка? Вообще потеха! Лыжами! Она зимой видела людей на этих штуках и просто загорелась этой мыслью. Чтобы дерево и с такой скоростью перемещалось!
– И ничего смешного нет. Очень даже оригинально. Станет твоя знакомая Берёза многократным чемпионом мира по лыжному спорту. Зимой – работа, а всё лето – отпуск, по-моему, шикарная идея! А чем хочет стать вон тот Каштан? Не знаешь случайно? Не интересовалась?
– Интересовалась. Он совсем странный, видимо, потому, что очень красивый. Он хочет стать картиной!
– То есть как? Рамой?
– Нет, просто картиной. Видел, как художник приходил, поляну рисовал. И с тех пор считает, что художник обязательно вернётся и нарисует его, потому что он у нас на поляне – самое красивое дерево. Надо только подождать, когда цвести начнёт, хотя и это не обязательно – он у нас в любое время года совершенно неотразим.
– Да, и правда, интересно! Как у всех всё по-разному.
– А знаете, что я хочу, – в разговор вмешался молоденький Дуб, – дожить до тысячи лет! Чтоб меня вокруг оградили цепочками, приезжали ко мне толпы туристов, фотографировали и загадывали желания. И они бы обязательно исполнялись, потому что я дожил бы до тысячи лет!
– Да жуки тебя съедят раньше, – съехидничала Ива.
– А вот и не съедят, поспорим?
– Что с тобой спорить, с Дубом!
– Конечно, нечего. Ты уже в реку скоро опрокинешься совсем! И совсем ничего видеть не будешь.
– Прекратите базар! Как птицы, в самом деле, – вмешалась Лиственница. – Каждый из нас имеет право мечтать стать чем-то, пусть это даже самые невероятные мечты. И некрасиво смеяться над этим. Что, думаете, я, Лиственница, не знаю, что из меня делают шпалы, сваи, телеграфные столбы, – знаю. Моих бабку с дедом через три поляны от нас по осени видели? Стоят, родненькие, друг за другом. И провода на них нацеплены. Не самая красивая мечта, не самая завидная участь. Зато вместе, рядышком. Тут простояли вместе сто тридцать лет, такая любовь была, такие отношения! И Бог дал им ещё рядышком на другой поляне постоять. И от нас недалеко, что тоже, знаете, ещё заслужить надо!
