За окном стоял июль, в самом его разгаре. Днём в тени плюс тридцать. Ночью свежее, плюс двадцать. Я проснулся оттого, что не было слышно работы центрального кондиционера. Свет отключиться не должен, под моим домом проходит главная городская электролиния, питающая детские больницы и клиники. Значит, отключился сам кондиционер. Комната мгновенно наполнилась теплом, от проникающего солнечного света, через почти прозрачную тюль.
Я лежал весь сырой. Запястью передалась короткая, тройная вибрация от часов на руке. Вызывают из Службы Контроля. Нужно срочно идти в холодный душ. Трёх минут вполне достаточно, чтобы придти в себя и освежиться. Три минуты на сборы. Две чтобы выйти из дома. Пять, чтобы доехать до штаба. Ровно через тринадцать минут я прикладываю руку с часами, к опознавательному сканеру на входе. Киваю читающему газету охраннику, он кивает в ответ.
– Здравствуй Вадим, – встречаю я нашего главу отдела, за телефонной трубкой и смотрящего на выведенную на стену карту.
– Привет Гор, – Вадим очень серьёзен, но лицо его всегда остаётся добродушным. – Никто из наших сотрудников не отвечают. Придётся нам с тобой съездить лично.
Мы садимся в его Dodge и мчимся на край города. Я смотрю на панель. Восемь вечера, а жара перешла отметку выше тридцати градусов. Сегодня воскресенье. Город почти пуст. У меня сегодня был выходной. Два часа назад, после двух суток без сна и беспрерывной работы я вернулся домой. Только лёг и сразу отключился. Через полтора часа, меня уже вызвали и вот я здесь. Мы едем по трассе на север, со скоростью сто сорок километров в час. Вадим торопится, но лицо его по-прежнему добродушное и спокойное. Больше всего доверяю ему, за его сильный характер и способность контролировать себя в любой ситуации.
– Поступили данные об объекте, – начинает быстро говорить он. – Наблюдалась вялая активность, две недели. Сегодня в соседних домах сначала пропали собаки, потом их дети, а потом и сами соседи. Я отправил всех, кто был. Прошло полтора часа. Никто не выходит на связь. Сигналы их часов идут из дома, за которым осуществлялась слежка.
– Полиция задействована?
– Сначала прибыла пара патрульных машин. Подключились наши и хотели отозвать. Последнее что я слышал, как они не досчитались четырёх сотрудников полиции и то, что они заходят.
Мы въехали в типичный частный сектор. Я никогда раньше не был здесь, но он особо ничем не отличался от других окраин. На подъезде я заметил стоящие перед домом две патрульные полицейские легковушки. Четыре чёрных джипа перегородившие с двух сторон подъезд, были от нашей организации. Все машины были пусты.
Мы встали у дома соседей. В паре домов напротив, из окон глазели соседи, но никто не вышел. Тем лучше для них. Открыв двери багажника, Вадим достал по паре разгрузочных жилетов и шлемов. Облачившись в жилет, я вооружился РМБ-93, а Вадим АЕК-973. Наизготовку, мы стали приближаться к дому.
Заброшенный и старый, двухэтажный деревянный дом, был идеальным место для игр среди окрестных детей. Наверно они вошли в первый контакт, задолго до того, как дом взяли под наблюдение. Как всегда нехватка ресурсов, людей и времени довела ситуацию до полного логического завершения.
Ржавые ворота открыты, но перемотаны красными и жёлтыми лентами. «Не входить – опасно для жизни». Деревянный забор почти рассыпался. В окне второго этажа, слегка дёрнулась штора. Или там есть кто-то живой или что-то думает, что оно живое. Может оно думает, что так нас приманивает. Парадная дверь закрыта. По внешнему приступку с навесом, мы пошли против часовой стрелки. Сбоку, свежевыломанное и открытое нараспашку узкое окно, приглашало нас своей зияющей чернотой.
