До заснеженного дома на Обратном склоне оставалось метров десять, когда дверь его распахнулась и на пороге появился Хозяин. Меня ждали – и это было приятно.
Стряхнув с ботинок снег, я прошла в просторную светлую комнату. На стене висело огромное зеркало в старой причудливой раме. Пахло яблоками, мятой и волшебством.
Хозяин подбросил дров в камин:
– Я боялся, что ты опоздаешь.
– Я никогда не опаздываю, ты же знаешь.
– Знаю, но волновался: мало ли что может случиться по дороге.
Мы пили чай с вишневым вареньем и разговаривали так легко, будто только вчера расстались. Но за этой легкостью скрывалось беспокойство, беспокойство важного вопроса. Вопроса, который привел меня сюда. И я понимала, что первая не начну. Понимал это и Хозяин.
– Хочешь рябиновой настойки?
– Для храбрости? – засмеялась я.
– Для вкусности, – он рассмеялся в ответ, но тут же стал серьезным: —Ты ведь принесла её?
– Да.
Хозяин поднялся из-за стола и подошел к пылающему камину. Он специально встал ко мне спиной, чтобы я не могла видеть его глаза, чтобы не прочитала лишнего – только слова, только вопрос.
– Ты принесла её, чтобы отдать мне?
– На время, как мы и договаривались.
– Сколько тебе будет нужно. Ты позволишь? – Хозяин приблизился и дотронулся теплыми пальцами до моего солнечного сплетения.
Я расстегнула накидку и достала то, с чем пришла.
– Она такая беззащитная, – Хозяин с нежностью разглядывал на моей ладони почти бесцветный маленький комочек, – беззащитная и живая.
– Ещё да. И мне сказали, что ты лучший из Хранителей.
– Я возьму? – и он бережно перенес её с моей ладони в свои руки. – Я приготовлю иголки, нитки, лоскутки – все, что потребуется. И пока ты спишь…
– Но я не хочу спать!
– Ты захочешь спать, – Хозяин мягко улыбнулся, – а я буду рассказывать тебе сказки.
– Сказки? – я сладко потянулась и зевнула, только в этот момент почувствовав, насколько устала. – Сказки… только не страшные, хорошо?
До заснеженной избушки в черном безлунном лесу оставалось метров десять, когда я увидела её сумрачные очертания. Свет в окнах не горел – меня явно не ждали. Постучавшись для приличия, я толкнула тяжелую дверь и вошла в дом.
– Я был уверен, что ты опоздаешь, – передо мной возник седой старик с черными глазами.
– Я никогда не опаздываю, ты же знаешь.
– Знаю, – он пристально смотрел на меня, словно пытался загипнотизировать. – Знаю, – повторил он, – но всякое могло случиться по дороге. Проходи в комнату.
Было холодно. На стене висело огромное зеркало в старой причудливой раме. В молчаливом напряжении мы пили чай, отсрочивая время главного вопроса, и с каждым мгновением я отчетливее понимала: первой не начну. Понимал это и Старик, и у него не было выбора.
– Хочешь рябиновой настойки?
– Она, скорее, нужна тебе – для храбрости. Ну же, начинай!
– Ты ведь принесла её?
– Да.
Старик поднялся из-за стола и подошел к потухшему камину. Он специально встал ко мне спиной, чтобы я не могла видеть его глаза, чтобы не прочитала лишнего – только слова, только вопрос.
– Ты принесла её, чтобы отдать мне?
– На время, как мы и договаривались.
– А если я обману тебя и не захочу возвращать?
Старик обернулся: в его глазах каким-то непостижимым образом отражалось пламя несуществующего огня.
– Захочешь, – твердо ответила я. – А если вдруг вздумаешь меня обмануть, она не достанется никому, можешь мне поверить.
– Покажи! – приказал он.
Холодными пальцами я расстегнула накидку и достала то, с чем пришла.
– На!
Старик долго разглядывал на моей ладони почти бесцветный маленький комочек.
– Она ведь еще живая? – уточнил он.
– Ещё да. И мне сказали, что ты – лучший из Хранителей.
