Robert Knapp
Invisible Romans: Prostitutes, Outlaws, Slaves, Gladiators, Ordinary Men and Women – The Romans that History forgot
© Robert Knapp, 2011, 2013
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2017
* * *
Введение. Узреть невидимое
Моя цель – раскрыть и понять жизнь подавляющего большинства населения Римской империи в период с начала первого тысячелетия (правление императора Октавиана Августа) по III в., когда ее единственным и полновластным правителем стал Константин Великий. «В истории Греции и Рима, – пишет в своем руководстве к древним письменным источникам британский историк Майкл Кроуфорд, – очень многое остается непознаваемым». Имеющиеся сведения весьма разрозненны и зачастую недоступны для понимания. Историки бурно обсуждают вопрос, насколько глубоко мы можем познать жизнь Древнего Рима. Мир XXI в. разительно отличается от древнеримского мира, особенно что касается наших взглядов и мироощущения. Учитывая, что данных о повседневной жизни народов Римской империи сохранилось чрезвычайно мало, можно подумать, что простые римляне навсегда останутся для нас невидимыми, неизвестными.
Но не будем отчаиваться. Мы можем пополнить представление о каком-либо конкретном периоде времени, в частности, благодаря тщательному изучению письменных источников, относящихся к более раннему или, наоборот, к более позднему времени. В древности образ жизни изменялся не так стремительно, как в наше время. Длительное существование аграрной культуры и экономической системы Древнего мира позволяет предполагать, что в основном люди жили и действовали на протяжении его истории более или менее типично – не потому, что жители разных территорий контактировали друг с другом, а потому, что им приходилось вести борьбу за существование в одних и тех же условиях. В этой книге рассматривается жизнь простых людей не только самого Рима, но и Древнеримской империи в целом. Казалось бы, в латиноговорящих областях римское начало было более сильным, чем там, где преобладали другие языки, но это не подтверждается ни источниками, ни простой логикой. Мы обнаруживаем множество полезных документов из тех частей империи, где господствовал греческий язык, особенно из Египта. В них содержатся интереснейшие сведения не только о жизни в деревнях, но и о социальных условиях и быте населения, проживавшего в больших и малых городах, зачастую основанных или управлявшихся по римскому образцу, что порождало одинаковые представления и отношения. Это не исключало огромного разнообразия в различных областях империи, не означало, что все думали и поступали совершенно одинаково. Но сходство социальных условий и, как следствие, взглядов и норм поведения позволяет использовать сведения из многообразных источников при условии правильной постановки вопросов и критической оценки ответов.
Но если это дает нам возможность более уверенно использовать сведения из разных периодов и относительно разных территорий, то перед нами остается проблема, касающаяся непосредственно первоисточников. И это понятно. Дошедшие до нас древние тексты, которые в основном были адресованы аристократии и написаны ее представителями, не отражают жизни и взглядов низов. Об этом ясно сказал древнеримский историк Аммиан Марцеллин, когда признавался в своих опасениях критики за то, что в своем трактате не упоминал о таких мелочах, как, например, причина наказаний, которым подвергались рядовые воины, или описывал крепости, не представлявшие большого военного значения: «Мелочи такого рода не согласуются с принципами исторического изложения, которое обыкновенно остается на уровне важнейших событий и не вдается в детали. Тот, кто хотел бы получить сведения обо всем подобном, пожалуй, готов подумать, что можно исчислить неделимые тела, движущиеся в пространстве, атомы, как мы (греки) называем их» (Римская история. 26.1.1).
