– Хантер, зайди ко мне.
Тори взглянула на лейтенанта Малоуна, отложила папку с материалами дела и, проигнорировав любопытные взгляды коллег, спокойно прошла в его офис.
– Закрой дверь, – сказал он.
Она села напротив лейтенанта в ожидании, когда Малоун заговорит. Его лысая голова блестела под флуоресцентной лампой, и он потирал лоб, пока она смотрела на него. Наконец, оторвав взгляд от толстой папки, он взглянул на нее, всем своим видом показывая, что им предстоит серьезный разговор. Она же, напротив, опустила глаза на папку и обнаружила, что это ее личное дело.
– Ты работаешь со мной семь лет, Тори.
– Да, сэр.
Сняв очки, он бросил их на папку. Потом откинулся в кресле.
– И у тебя было шесть напарников.
Вздохнув, Тори закатила глаза. Ну неужели речь снова пойдет об этом.
– Мы ведь говорили об этом всего несколько месяцев назад, так? – спросила она.
– Да, точно. И на тот момент у тебя было пять напарников за семь лет.
– Вряд ли вы можете обвинять меня в том, что этот болван сломал себе обе ноги! – воскликнула Тори.
– Теперь, детектив Каплан, скорее всего, сможет заниматься лишь офисной работой, – вздыхая, ответил лейтенант. – Что? Болван?
– Вам-то не приходилось работать с ним каждый день, – спокойно ответила она. – Он мудак.
– Ох, Хантер. Если бы не было свидетельских показаний о том, что ты выпрыгнула первой, я бы и сомневаться не стал, что это ты вытолкнула его из окна.
– Да ладно. Если бы мне так сильно хотелось от него избавиться, было бы проще его пристрелить.
Он позволил себе улыбнуться, и открыто рассмеялся, когда встретился с ней взглядом.
– Тори, ты знаешь, что тебе всегда выпадает разгребать самые тяжелые дела. Ты мой лучший детектив, и ты сама это знаешь. Черт подери, да это все знают! Но эта штука с твоими напарниками… это надо как-то прекращать!
– Стэн, разве это моя вина, что они получают увечья?
– Увечья? По-моему, это не самое подходящее слово. – Он схватил со стола папку и пролистал страницы. – Двое были убиты при исполнении обязанностей, Хантер. Один стал инвалидом. Двое ушли со службы. И теперь еще Каплан. Ему придется работать в офисе, потому что он так и будет хромать всю жизнь.
Тори отвела глаза. Ей хотелось почувствовать сожаление. На самом деле хотелось. Но все эти люди были ей чужими. Она не нравилась им, и они не нравились ей. Они никогда не подходили друг другу, у них никогда не было той связи, которая нужна для того, чтобы работать вместе. Самое главное – они не доверяли друг другу.
– Ты не можешь винить меня в этом. Я каждый раз говорила, что этот человек мне не подходит, что я не могу с ним работать. Ни один из них не мог даже свыкнуться с тем, что я женщина, – сказала она.
– Я знаю это. И знаю, что они тебе не подходили. Но ведь не всегда решение зависит от меня. Ты слишком… ты индивидуалистка, Хантер. Ты не подчиняешься правилам. Я удивляюсь, что тебе до сих пор за это не досталось.
Тори с подозрением посмотрела на него. Эту речь она слышала уже не в первый раз, и каждый раз за этим следовало объявление о том, что у нее будет новый напарник.
– Ну, и кто на этот раз? Какой-нибудь псих из Центрального?
Лейтенант Малоун зашуршал бумагами на столе и снова надел очки.
– Детектив Кеннеди. Из отдела нападений и насилия.
– И?
– Ее перевели к нам.
– Ее? – Тори подскочила. – Это что, женщина? Ты поставишь меня в пару с женщиной, Стэн? Черт побери… серьезно – с женщиной?
– А что не так? Ты же тоже женщина.
Она быстро встала и зашагала по офису. Женщина? Какая-нибудь глупая блондинка? Господи, за что ей это?!
