Я всегда с уважением относился к ветеранам Великой Отечественной войны. Примером служил отец, Дуюнов Аким Васильевич, прошедший всю войну. После тяжелейшего ранения под Кенигсбергом в ноябре 1944 года, вернувшись инвалидом 2 группы, он не сломался, а занялся тренировками, устроился на работу в колхоз в селе Чалдовар Панфиловского района Киргизской ССР, куда попал на реабилитацию. С матерью Марией Михайловной они родили четверых детей, воспитали и дали путевку в жизнь. Правда, одна сестра, Люба, умерла от кори в возрасте двух лет, не было тогда пенициллина… В семье из мальчиков я был старшим, и мне судьба уготовила стезю военного, продолжившего судьбу отца и деда, Дуюнова Василия Андреевича, участника Первой мировой войны, кавалера двух Георгиевских орденов, прадеда моего Дуюнова Андрея Федоровича, служившего в Воронежском казачьем войске и дослужившегося до чина подъесаула.
И вот я в чине старшего лейтенанта, в должности оперуполномоченного Особого отдела КГБ СССР по Спасскому гарнизону, Управления Особых отделов КГБ СССР по Краснознаменному Дальневосточному военному округу, принял в оперативное обслуживание полк связи в городе Спасск-Дальний Приморского края. В городе Спасске помимо Особого отдела КГБ был городской отдел КГБ, руководил которым майор Морозов.
В отделе было четыре опера, секретарь и начальник. Как работали мои коллеги, не берусь судить, они подчинялись Управлению КГБ по Приморскому краю. Начальником был генерал-майор Григорьев.
По положению об органах КГБ мы должны были делиться оперативной информацией обо всех полученных сигналах в отношении проживающих на территории граждан, а они о полученной оперативной информации в отношении военнослужащих гарнизона. Это в теории, а на практике…
Вот об этой самой практике и пойдет речь. В день ЧК, 20 декабря 1974 года, мы встречали его вместе с сотрудниками горотдела и ветеранами КГБ, проживающими на территории города и района. Присутствовал на этой встрече и легенда Приморского КГБ майор Качан Леонид Семенович, в годы войны разоблачивший японскую резидентуру в Приморском крае и награжденный орденом Красная Звезда и знаком Почетный сотрудник КГБ СССР. Он пожелал нам, молодым сотрудникам, быть трудолюбивыми, скурпулезно анализировать получаемую информацию, не допускать необоснованных подозрений в отношении проверяемых и всегда доводить все сигналы до логического конца, чтобы не осудить невиновного и не пропустить врага.
Это запало в душу, наверное, не только мне. Я с восхищением слушал ветерана войны, которого не сломили годы, ему было уже под 80, но энергии было не занимать, и он знал, что говорил.
И по прошествии некоторого времени у нас с Леонидом Семеновичем установились добрые отношения, он приезжал ко мне в полк, смотрел, как я обживаюсь на месте, давал советы и пригласил меня на свою дачу, расположенную в окрестностях Спасска.
И вот в один из дней июля 1975 года я приехал к нему на дачу, у меня был служебный мотоцикл К750, у него «Запорожец», я привез ему канистру бензина. Сели в тенечке беседки, он достал бутылочку медовухи, у него было четыре улика, выпили, закусили чем Бог послал, и потихоньку разговор перешел на рабочие вопросы. Я поделился наработками, не расшифровывая ни источник информации, ни установочных данных проверяемых, в общем, обычная рутинная работа, он дал пару советов, как мне нужно вести проверку, потом мы пошли на речку, посидели у воды, вернулись, еще выпили, и утром я уехал на работу.
И вот однажды в конце июл к нам в отдел приехал Леонид Семенович, он пообщался с другими моими коллегами, а потом с заговорщицким видом зашел ко мне в кабинет и, закрыв дверь, попросил уделить ему внимание. Я с интересом стал его слушать. Леонид Семенович вначале разговора попросил отнестись к разговору очень серьезно, и если возникнут вопросы, то он попытается все разъяснить.
