Расскажу вам такую историю: зимой
Игорь потерял всех друзей.
Почему, точно сказать не мог, —
просто так вышло, что почти все из них за минувший год успели
перекочевать сперва в разряд приятелей, а затем и вовсе
превратились в шапочных знакомых, встречи с которыми ограничивались
неловкими разговорами за чашкой в кафе и обещаниями «собраться всем
вместе старой компанией».
Впрочем, их можно было понять: пора
их юности быстро подходила к закату, и сверстники Игоря постепенно
понимали, что нельзя вечно быть молодым и несчастным. Они
налаживали свои жизни и двигались дальше — и только Игорь остался
на обочине жизни и теперь плелся, дыша пылью и волоча за собой груз
из сожалений и упущенных возможностей.
Было тут еще обстоятельство —
упрямый отказ Игоря довольствоваться окружающей действительностью.
Он с детства зачитывался научной фантастикой про героев из далеких
галактик и фэнтезийными романами о храбрых странниках, спасавших
свой мир от древнего зла. В подростковом возрасте к ним
присоединились рок-звезды, проложившие путь к бессмертию
проникновенными балладами и стадионными гимнами, и стрелки из
вестернов с орлиными взглядами и звенящими шпорами.
Конечно, иногда ему приходилось
подключаться к реальности — в основном, чтобы сделать уроки, или
поужинать с родителями, или посидеть в углу шумной вечеринки, куда
его пытались вытащить друзья. Но большая часть его дней проходила в
грезах, где он был тем, кем хотел: певцом, исполняющим Stairway to
Heaven, или рыцарем, пронзающим пасть дракона. А по ночам, когда не
мог сомкнуть глаз от бессонницы, он лежал, уставясь в потолок, и
терзался вопросом: «Неужели вся жизнь будет такой скучной?».
Под утро накатывал сон — и в нем
Игорь часто видел картину: город будущего, сияющий стеклом и
огнями. Он видел хайвеи, лавирующие среди огромных жилых массивов.
Мощеные улицы, катящиеся через холмы, и небольшие квадратные
домики, чьи фасады и крыши почти полностью скрывались под волнами
зелени. Бело-синие трамваи и вагоны метро, скользящие под окнами
зданий.
Утром, конечно же, звонил будильник,
и он просыпался с ноющим сердцем и туманной тоской. Он знал, что
этого города нет ни в одной точке планеты, — но в то же время
что-то подсказывало ему, что его сны не были плодом его
воображения. Конечно, своими соображениями Игорь ни с кем не
делился, чтобы не приняли за сумасшедшего — однако втайне он лелеял
надежду, что когда-нибудь сможет увидеть город из снов наяву.
Возможно, поэтому он так и не
преуспел в реальной жизни — а все, кто был ему дорог и близок,
утекли, словно песок сквозь пальцы, и вместо них остались лишь
мечты и надежды. И ладно если бы эти мечты были похожи на те, что
питали его простые и приземленные товарищи; нет, они были такие же
напыщенно-претенциозные, как и он сам. Это были мечты, на которые
любой разумный человек сказал бы: «Да ну, бред какой-то», — но
Игорь к таким людям не относился (точнее, относился, но с
прохладцей).
Например.
Однажды Игорю в метро улыбнулась
девушка, и… вот что бы на его месте сделал нормальный,
функционирующий в обществе человек? Наверное, улыбнулся бы в ответ.
Может, попробовал бы завести разговор. Только не Игорь.
Для него улыбка незнакомки
обернулась душевной контузией, от которой он раскрыл рот буквой «О»
и незаметно для себя провалился в мечты о том, как они заводят
задушевный разговор, идут первый раз в кино или на концерт,
признаются друг другу в любви, первый раз целуются, первый раз…
неважно. Важно то, что в итоге он уснул, а когда проснулся, то
обнаружил, что девушка давно уже вышла, а из раскрытого рта на
воротник стекает паутинка слюны, заметная всем попутчикам.
На самом деле, это был не
единственный такой случай (просто самый позорный): каждый месяц
Игорь переживал примерно десяток таких выдуманных романов, и все
начинались со случайной улыбки или обмена вежливыми фразами у
стойки кафе.
