олег был маленькой улиткой
и трогал рожками росу,
но ночь прошла, олег проснулся,
оделся и поехал в банк.
© Покемон
1.
Солнце такое яркое, что светит, кажется, даже сквозь стены. Всё остальное как будто полупрозрачное – стол с клетчатой скатертью, чайник, бублики в плетёной корзинке и даже женщина, подошедшая к столу, чтобы разлить чай в небольшое скопление кружек на углу. Женщина широко улыбается и смотрит такими любящими глазами, что взгляд отводить не хочется. Я и не отвожу. Лежу на диване, смотрю внимательно на загорелые щёки с ямочками, на тёмную прядь волос, упавшую на лицо, потом соединяю в одну линию два взгляда – свой и женщины, – фиксируя эту условную конструкцию. Спустя пару мгновений она, кажущаяся довольно прочной, распадётся – женщина (хотя, почему «женщина» – вполне себе любимая жена Вероника) отводит взгляд к двери, откуда, так же широко улыбаясь, вбегает Аринка и всем своим пятилетним весом плюхается мне на живот.
– Папа, пошли ловить ежа!
Мы с Никой прыскаем со смехом. Аринка хмурится.
– Вставай. Ты обещал.
И вот мы уже во дворе, крадёмся на четвереньках мимо кустов смородины. Высматриваем. Найти ежа поздним утром, да ещё на солнце, вряд ли получится, но ведь весь цимес в процессе! Метрах в десяти собрались друзья и родственники. Серёга и Макс, друзья детства, смеясь, ведут беседу с пожилым дядей Витей. Дядя Витя старый, но крепкий. Большой, кряжистый, жилистый – соль земли. Хм, они ведь до этого никогда не встречались? Марина, Вика, Наташа, тётя Люда хлопочут над столом под большой березой. То ли дед мой сажал, то ли ещё его отец. Деда не видать, как всегда, бродит где-то по необъятному огороду, а может, и в лес ушёл. Бабушка скромно сидит на деревянной табуретке и молча следит за остальными.
Хорошо-то как! Всё как в детстве, только ещё лучше. Потому что теперь есть Ника и Аринка. А всё остальное так, как было тогда. Беседка в тени тополей. Минутах в двадцати – река, мелкая, но чистая, с крупным песком на дне. Там обязательно вечером нужно развести костер, а когда совсем стемнеет, идти домой под звёздным небом, хрустя кукурузой, сорванной прямо с поля у дороги.
Идти ещё минут десять. Аринка уже начинает клевать носом у меня на шее. Свою кукурузу она уже давно уронила. У ворот уже видно встречающую нас бабушку – в темноте хорошо заметен её белый платок. Ворота не те, что сейчас делают, трёхметровые, с камерами по бокам. Жердь на двух столбах, перешагнуть можно. А забора-то и вовсе почти нигде нет, соседи, если нужно, проходят по нашему двору, так же как и мы по их небогатым владениям. На столе уже наверняка кружки с парным молоком, жамки и чинёнки1.
Слева и справа от дома контуры становятся чуть резче, и как будто слегка подсвечиваются фиолетовым. Закат? Поздно для него уже… Рябь сразу по всей картинке, которая выцветает, заполняясь голубоватым светом. Всё заканчивается.
***
Сколько ни пытайся попасть обратно в сон, это никогда не удастся. С естественными, природными снами это ещё возможно, мозг подгонит нужную картинку. С нашими снами всё немного иначе.
Роман открыл глаза. На него взирал с доброй улыбкой круглолицый Варданян. В руке кружка с кофе. То ли давно на ногах, то ли вообще не спал сегодня.
– Ну как? Доброе утро! – у Варданяна, как всегда, суть вопроса опережает всякие ритуалы вежливости. Темперамент.
– Доброе утро, Валерий Платонович. Можно я тоже кофе сделаю?
– Да, конечно. Не горит. Давай умойся, кофе сделай и подходи к нам.
Роман сбросил плед, поправил фирменный комбез с логотипом ФС и отправился в ванную. Результат, увиденный в зеркале, его удовлетворил. Вот что значит хороший сон. Пережитое ностальгическое счастье даст заряд на весь день. Работа здесь – это его счастливый билет. Не всегда, конечно, такие сны, как сегодня, на тест прилетают, но в целом обычно сплошной позитив. Он включил самую холодную воду, чтобы как в колодце из сна. Сонливость ушла окончательно. На часах 6:08. Почти час до конца работы.
