«Меня зовут Бонд… Джеймс Бонд», – сумел удержать я вертевшийся на языке ответ на незатейливый и очень предсказуемый вопрос, заданный прокурором.
– Значит так, Виноградов Сергей Егорович, – строгим и несколько отчужденным голосом сказал прокурор, – у нас тут места особенные. У вас в городе всё, конечно, не так, но придётся тебе учитывать! Ты здесь неизвестно на сколько, а мы здесь… понимаешь, живем всю жизнь.
Тавтологии его явно не пугали. Я внимательно и преданно смотрел в глаза прокурора, что давалось с большим трудом, поскольку тот постоянно отводил взгляд и смотрел куда-то мимо меня с таким упорным искусством, как будто прослужил лет тридцать при византийском дворе, или окончил школу-студию МХАТ.
– Комнату в общежитии получишь, – одобрительно кивнул прокурор.
– Не надо, спасибо, я сам устроюсь, – поспешно отказался я.
– Ну, дело хозяйское, – не стал настаивать мой новый начальник, однако и облегчения в его глазах не появилось, конечно, ему абсолютно по барабану мои жилищные проблемы.
Атмосфера незнакомого, впервые увиденного кабинета, с угрюмой пылью и коричневато-серого цвета казенной обстановкой ощущалась не то чтобы очень уж угнетающей, но весьма недружелюбной, по-чужому холодной и строгой. Хотелось скорее уйти, упасть на свое рабочее место, отгородиться от окружающих ворохом служебных бумаг, взять передышку, прийти в себя, оглядеться на новом месте. Не очень-то я адаптируюсь в непривычной обстановке. А тут еще, как назло, забыл имя-отчество прокурора. Не то Степан Валентинович, не то Валентин Степанович, а может, вообще Виктор Сергеевич? Да нет, вряд ли… Простой выход быстро пришел в голову: сидя лицом к прокурору, я скосил глаза на крышку стола и с облегчением увидел поверх пачки пыльных бумаг постановление с резолюцией в правом верхнем углу: «УТВЕРЖДАЮ» Прокурор Средневолжского района Бугаев В. С.»
– Семен Валентинович!! Разрешите приступать к исполнению обязанностей? – мой голос должен был звучать молодцевато и бодро, а прозвучал надрывно, по-детски, нет, совершенно по-идиотски. И, к тому же, О УЖАС!!!! Я перепутал. Конечно Валентин. И даже не Семенович, а Степанович! Но, как говорит избитая истина, слово – оно, конечно, не воробей.
К моему удивлению, Валентин Степанович Бугаев, младший советник юстиции, прокурор Средневолжского района, пропустил мою досадную непростительную ошибку мимо своих прокурорских ушей, и, очевидно, думая о чем-то своем, вяло махнул рукой:
– Топай, Сергей… Егорович, топай!
Моя «база», как модно было говорить среди следователей (нахватался на преддипломной практике) – двадцать третий кабинет. Удивительным было уже то, что он находился на первом этаже прокуратуры, и был тут вообще только один. Первый этаж общего для прокуратуры и отделения милиции здания имел два отдельных входа. Со стороны райотдела милиции на первом этаже располагалась дежурная часть, камера временно задержанных, кабинет дознавателей ГИБДД и многое другое; на втором этаже скромно сидел начальник милиции, а рядом ютился уголовный розыск. С обратной симметрией, в прокуратуре района на первом этаже помещался только кабинет следователей, а на втором – кабинеты прокурора и заместителя прокурора, канцелярия и еще неизвестно какие комнаты, которые были всегда заперты, вероятно, там предполагались камеры вещественных доказательств и архив, а на деле прокурор его знает, что там могло храниться.
