Я резко распахнула глаза. Первым, что увидела, стали дата и время – неоновые зеленые цифры, мигающие на циферблате прямоугольных прикроватных часов. Впоследствии именно эти цифры я буду считать началом нового, непохожего ни на какие времена, времени.
Второе августа 2094 года, ранние пять часов, одиннадцать минут утра.
Меня что-то разбудило. Определённо точно это была звуковая волна. Может быть, гром?..
Я машинально посмотрела в панорамное окно, перед которым стояла массивная двухместная кровать, в которой я просыпалась уже шестое утро. Восход солнца, если верить всё тому же часовому циферблату, сегодня состоялся в 04:03. За тот час восхода, который я без зазрения совести, совершенно спокойно проспала, природа успела пробудиться: ранние солнечные лучи заливали боярышник и два тутовых дерева, растущие во внутреннем дворе прямо перед домом; на голом флагштоке аккуратно балансировала оляпка; за высоким соседским забором, сделанным из лакированных деревянных балок, лениво подавал голос старый пёс породы ретривер по кличке Инглинг.
Некоторое время я продолжаю лежать в постели, прислушиваясь к окружающей меня рассветной тишине, но больше ничего не слышу. Даже соседский ретривер замолчал после пяти контрольных тявканий.
Окончательно убедившись в том, что ничего не происходит, я потягиваюсь, гулко выдыхаю, сбросив с себя нагретое сонным телом одеяло, поднимаюсь с постели и направляюсь к окну. Босые ноги приятно воспринимают текстуру тёплого паркета из тика, я случайно наступаю пяткой правой ноги на приспущенные пижамные штаны и сразу же поправляю их. За окном разливается тёплый рассвет, обещающий жаркий день, ясное небо и ни единого облака или хотя бы дуновения ветра. Неужели это был гром среди ясного неба?.. Нужно будет посмотреть прогноз погоды на сегодня…
Развернувшись, направляюсь в уборную, но по пути задеваю правой ногой собственную походную сумку, собранную мной накануне. Гулко выдохнув и мысленно закатив глаза, я всё же не меняю ни места расположения сумки, ни своего маршрута.
Уже спуская воду в унитазе я понимаю, что хотя и не ощущаю ничего особенного, всё же способ моего пробуждения внёс в моё душевное состояние некий дискомфорт в виде тонкого беспокойства, хорошо маскирующегося под утреннюю сонливость. Отложив на потом момент утренней гигиены и переодевание, я спускаюсь на первый этаж и сразу же направляюсь на кухню, чтобы заварить себе лёгкий кофе. Пока ожидаю положительного результата от кофемашины, начинаю просматривать свежие публикации новостных интернет-порталов, но ничего интересного так и не нахожу, за исключением того, что сегодня ожидается +20°C без осадков и с абсолютным безветрием.
Кофемашина наконец просит меня извлечь из её грота готовый напиток, но я уже слишком сильно сосредоточена на отсутствии новостей, поэтому лишь выключаю машину и отставляю ароматное латте в сторону. Телевизор я в своей жизни смотрю реже, чем плаваю нагишом в природных озёрах, но за последние пять дней я почти сравняла этот лишённый смысла счёт. Пульт я нахожу здесь же, на кухонной столешнице, и, наконец включив телевизор, следующие пять минут пролистываю новостные каналы. Ничего существенного так и не нахожу: сплошные межгосударственные споры за территорию и власть на валютных рынках, медицинские статистики, политические дебаты, экологические предсказания и между этим всем реклама ортопедических стелек, сверхнового детского питания, бесконтактной краски для волос, нового караоке-бара в центре Осло и экспрессивные обещания туристических агентств, естественно не соответствующие реальности. В очередной раз сделав вывод о том, что телевидение беспощадно, я убавляю звук телевизора, беру свою порцию утреннего латте и направляюсь к широкой панорамной двери, чтобы насладиться утренней прохладой стоя на деревянной террасе, всё ещё покрытой тенью дома, смотря на неестественно ровный и зелёный газон, только начинающий заливаться утренними лучами солнца.
